Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»
Тропою отважных
В жизни каждого бывают даты, которые запоминаются навсегда. Для Анны Ивановны Масловской такой датой стало 6 августа 1941 года.
В тот день ее родной город Поставы — районный центр Вилейской (ныне Витебской) области — казался вымершим. На улицах — ни души. Только на перекрестках прохаживались солдаты, одетые в эсэсовскую форму.
В одном из городских зданий группенфюрер фон Цуг собрал своих офицеров. Он сообщил о создании учебного центра формирующихся частей СС. Для этой цели выбрали Поставы.
— За этот город можно не беспокоиться, — заявил фон Цуг. — Тут есть и порядок, и полная покорность населения.
Говоря такое, эсэсовский генерал наверняка бы поперхнулся, если бы узнал, что именно в этот день и в этот же час в Поставах происходило еще и другое собрание.
На окраине, в маленьком доме рабочего-коммуниста Дмитрия Волостного, собралась группа парней и девушек. Здесь их встретила Аня Масловская, бывшая наборщица районной типографии. Ей, члену райкома комсомола, было поручено провести первое подпольное собрание молодых патриотов.
Вопрос был один: как бороться с врагом. Толя Вит-ковский, парень смелый, горячий, предложил уйти всем в лес, к партизанам. За это же высказалась и его сестра, Нина, и Маша Пронько. Но вот слово взял коммунист Волостной.
— В городе, — сказал он, — тоже нужны верные люди. Мы должны знать о каждом шаге фашистов.
Эта мысль и легла в основу решения, принятого собранием. Так в «спокойных и покорных» Поставах родилась подпольная комсомольская организация. Секретарем избрали Аню Масловскую.
Сразу же распределили и обязанности. Одни взялись собрать оружие, другие — наладить прием радиопередач из Москвы, третьи — распространять в городе листовки. Листовки? А как их писать? На машинке?
— Хорошо бы их печатать, — заметил Волостной. — Так будет посолиднее, убедительнее... Только вот где шрифт достать? В типографии фашисты хозяйничают. Туда не проберешься.
— А я проберусь, — сказала Аня. — Мне там все ходы знакомы.
— Что ж, попробуй, — согласился Волостной. — Но будь поаккуратнее. Тебе ведь еще одно дело предстоит.
Об этом деле Ане сообщил Антон Мазырко, секретарь подпольной парторганизации. Девушка должна была устроиться в швейную мастерскую, обслуживавшую эсэсовцев, и собирать сведения о противнике.
— Предупреждаю: будет очень трудно, — сказал Мазырко Ане. — Но я верю, что ты с этим справишься. Да и боевой опыт у тебя уже есть.
«Опыт. Преувеличивает партийный секретарь», — подумала Масловская. Какой у нее может быть опыт? Хотя верно и то, что уже в первые дни войны ей довелось испытать многое.
... К Поставам враг подошел быстро, еще в конце июня. Город уже опустел, когда с аэродрома, расположенного по соседству, привезли группу раненых летчиков. Сопровождать их в тыл взялась Аня Масловская. С последним поездом повезла она этих людей на восток. В эти дни девушка была и начальником санотряда, и медсестрой.
В дороге случалось всякое. Несколько раз поезд бомбили и обстреливали. Но самым страшным была постоянная угроза окружения. Где бы состав ни останавливался, Аня находила лишь группы бойцов, прикрывавших отход частей.
Под Витебском поезд снова остановился. Дальше пути не было, его разрушила вражеская авиация. Пришлось выгрузить раненых на глухом полустанке. И тут наконец Ане повезло. Она встретила командиров-танкистов, и они помогли устроить летчиков в медсанбат. Самой же Ане предложили остаться в танковой части санитаркой. Девушка, возможно, согласилась бы, но в штабе она встретила партийных работников из своего района, формировавших партизанский отряд. Они хорошо знали Масловскую и потому предложили ей вернуться в Поставы, связаться с оставшимися там комсомольцами и создать подпольную организацию.
Нелегко Ане было пробираться на территорию, захваченную врагом, пройти через села, где в любую минуту ее мог остановить патруль. Еще труднее было в самих Поставах, где Масловскую знали многие. И все же задание старших товарищей-коммунистов она выполнила: комсомольская организация в городе была создана!
И вот теперь новое задание.
В швейную мастерскую Аня устроилась быстро — помог Дмитрий Волостной, уже работавший истопником в казармах, занятых эсэсовцами. Первое время девушка лишь осваивалась с обстановкой, приглядывалась к людям, окружавшим ее. Потом взялась за настоящее дело. Ночью Ане и Толе Витковскому удалось пробраться в типографию и под носом у часового, дремавшего на крыльце, вынести шрифт. Оборудовав подпольную типографию, Аня взялась за привычную работу: набирала и верстала листовки, сама же и печатала их.
А утром Аня приходила в мастерскую и снова становилась тихой, безропотной работницей. Но слух ее чутко ловил каждое слово, сказанное эсэсовцами и полицаями. Так она узнала, что фашисты задумали уничтожить все еврейское население, согнанное ими в гетто. Благодаря этому комсомольцы-подпольщики вовремя приняли меры для спасения сотен людей. Устроив подкоп, они помогли бежать из гетто многим узникам и привели их в Козянский лес, где к тому времени уже действовал партизанский отряд.
В той же швейной мастерской Аня узнала и о подготовке карательных экспедиций против партизан. Понятно, что об этом партизаны были своевременно предупреждены.
Прошло несколько месяцев. Гитлеровцы уже привыкли видеть в своей швейной мастерской тихую и пугливую девушку-белоруску. Масловская не вызывала у них подозрений.
Однажды Ане устроили встречу с представителем командования партизанской бригады. Ей, бесстрашной подпольщице, доверили еще одно задание, опаснее всех прежних.
Еще в начале 1942 года гитлеровцы, потерпев поражение под Москвой, вынуждены были отправить на фронт многие части, предназначавшиеся для несения службы в тылу. Но ведь и тыл у них был тоже непрочен: партизанская война разгоралась день ото дня. Для борьбы с партизанами фашисты пытались сформировать части из жителей оккупированной территории, главным образом из уроженцев западных районов Украины и Белоруссии. Среди тех, кто пошел на службу к захватчикам, было немало предателей и просто уголовных преступников. Но были в этих частях и другие люди, обманутые фашистской пропагандой, запуганные и деморализованные. Вот среди них Ане и поручили вести агитационную работу.
Это было очень рискованное дело. Требовалось постоянно быть начеку. Одно неосторожное слово, один неверный шаг — и девушка могла очутиться в гестаповском застенке. Однако Ане с помощью Андрея Прокопца, своего давнего товарища, специально по ее заданию пошедшего «служить» к эсэсовцам, удалось установить связь с несколькими парнями, обманутыми врагом. Девушка рассказывала им об истинном положении на фронте, о победах Советской Армии под Москвой.
Встречи с Аней, ее откровенные беседы на многое открыли глаза людям, заставили их крепко задуматься о своей судьбе. И они, эти люди, нашли правильный путь: под руководством Масловской создали в своей части подпольную организацию.
Нет, Аня рисковала жизнью не напрасно. Подпольная организация среди тех, кого гитлеровцы готовили в каратели, росла и крепла. На повестку дня встал вопрос о восстании. Надо было только назначить день.
И вдруг в швейную мастерскую заявился сам фон Цуг. Он приказал не позднее 15 мая сшить ему походное обмундирование. Вскоре такие же заказы сделали многие офицеры. Аня насторожилась: гитлеровцы что-то задумали. Возможно, что они решили отправить всех завербованных в части РОА на фронт.
Своими тревогами девушка поделилась с солдатами-подпольщиками. А те ей сообщили и другую важную новость: гитлеровское командование наконец решилось полностью снабдить их часть оружием и боеприпасами.
Срок восстания был определен. И 14 мая в городе вспыхнула перестрелка. Солдаты из части РОА перебили офицеров и покинули казармы. Большую группу восставших Масловская привела в лес, к партизанам. И вскоре эти люди стали полноправными бойцами.
А сама Аня? Ей, конечно, нельзя уже было возвращаться в Поставы. Командование партизанской бригады назначило ее комиссаром молодежного отряда имени А. Пархоменко.
Для девушки началась новая жизнь, лесная, партизанская. Аня участвовала во многих боях и операциях. И всегда действовала смело, решительно, находчиво, как и подобает комиссару.
Особенно запомнился Ане налет на гарнизон в селе Полесье, где фашисты создали склад оружия и снаряжения, подготовили базу для карательных экспедиций.
Прежде чем начать бой, Масловская отправилась на разведку. Переодетая в платье крестьянки, обошла она все село. Фашисты расположились в школе, превращенной в казарму. Вокруг этого здания были вырыты траншеи. Они пустовали. Но зато в дзоте, преграждавшем самый удобный подход к казарме, безотлучно находились пулеметчики.
Ночью партизаны начали выдвигаться к селу. Однако пулеметчики, дежурившие в дзоте, услышали шорох в кустах и открыли огонь. Надо было действовать без промедления. Иначе операция могла сорваться. Аня подбежала к дзоту и метнула в амбразуру гранаты. «Карманная артиллерия» сработала отлично: гитлеровцев сразила, а пулемет пощадила. Перезарядив его, девушка открыла огонь и по казарме, из которой отстреливались фашисты.
Смелые и умелые действия комиссара обеспечили отряду успех. Вражеский гарнизон был полностью разгромлен. Партизаны захватили богатые трофеи, в том числе и ящики с минами.
Мины... Они очень пригодились партизанам. Летом 1943 года советские войска перешли в наступление. Гитлеровцам пришлось бросать на фронт все новые и новые дивизии. По железным дорогам Белоруссии днем и ночью шли вражеские эшелоны. И тогда Центральный Комитет нашей партии поставил перед партизанами задачу: нарушать коммуникации противника. Во всех отрядах были созданы группы подрывников. Одну из таких групп возглавила Аня Масловская.
Впервые массовые диверсии на железных дорогах, названные потом «рельсовой войной», были совершены в ночь на 3 августа. Тысячи белорусских партизан участвовали в этих операциях. И сотни эшелонов с техникой врага летели под откос.
Движение на железных дорогах было парализовано. А когда гитлеровцам наконец удалось его восстановить, партизаны в сентябре провели второй, еще более крупный тур «рельсовой войны».
Выполнила свою задачу и группа, возглавляемая Масловской. Правда, поначалу ей не всегда сопутствовал успех. Фашисты были крайне осторожны: прежде чем отправить эшелон, посылали на линию дрезины с минерами. А те, случалось, быстро находили и обезвреживали мины, установленные партизанами.
Чтобы подобных просчетов не было, подрывники избрали другой способ действий. Он был сопряжен с большим риском, но зато позволял бить врага наверняка. И тут комиссар Масловская первой подала пример.
... Лес, росший у железной дороги, фашисты вырубили. Ане, еще с ночи укрывшейся в мелком кустарнике, нельзя было даже пошевельнуться. Время тянулось ужасно медленно. Эшелона с солдатами и техникой все не было. Может быть, разведчики ошиблись? Но что это за легкий стук? Дрезина... На ней автоматчики и минеры проверяют путь, осматривают местность.
Дрезина удалилась. Вскоре вдали показался поезд. Он мчался на всех парах. Это хорошо: затормозить не успеет. Аня вся напряглась, словно перед решающим ров, двести, сто... Пора! Она единым духом взбежала на насыпь, поставила на рельсы мину и скорее обратно, подальше от линии. А позади уже грохотал взрыв. Паровоз валился набок, громоздились вагоны и платформы.
Таким вот способом, дерзким, требующим огромной выдержки и отваги, Аня пустила под откос три вражеских эшелона.
Немало еще боевых дел совершили комиссар Масловская и ее товарищи. Гитлеровцы не раз пытались окружить и уничтожить отряд имени Пархоменко. Но эти попытки не удались.
В один из ясных летних дней 1944 года партизаны готовились к очередной операции. Вдруг дозорные передали, что дорога, примыкающая к лесу, запружена вражеской мотопехотой и обозами. С группой бойцов Аня пошла на разведку. Когда добрались до опушки, дорога была пуста. Партизаны уже собрались было вернуться в свой лагерь, как с востока донесся рокот моторов.
Шли танки. Но не такие, какие партизаны привыкли видеть у врага. Аня взглянула на башню головной машины, и сердце ее забилось учащенно от радости: на броне крупными буквами было начертано: «ЗА СОВЕТСКУЮ РОДИНУ!»
Родина высоко оценила отвагу и мужество своей верной дочери. Вскоре после освобождения от захватчиков Поставского района Вилейской области Анну Ивановну Масловскую вызвали в Москву, в Кремль. И там 29 сентября 1944 года — и этот день она не забудет никогда! — ей вручили орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза.
