Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»
Мужество
Шла вторая зима войны. Советские войска, разгромив фашистские армии на Волге, перешли в мощное контрнаступление...
Третьи сутки рота старшего лейтенанта Михаила Тимошенко сдерживала яростные атаки гитлеровцев, пытавшихся вырваться из окружения в районе железнодорожной станции Горшечное. Промерзшая курская земля содрогалась от взрывов. Среди грохота рвущихся снарядов санинструктор Зина Туснолобова услышала крик:
— Командир ранен!
Зина выскочила из траншеи и поползла. Прижимаясь к земле, прячась за трупы убитых, она приближалась к месту, где лежал тяжело раненный командир. А вокруг рвались вражеские мины и снаряды, свистели пули. Продвигаясь вперед, Зина старалась думать только о том, как спасти командира. Рядом разорвался снаряд. Сделав еще несколько движений ползком, она вдруг ощутила сильный удар в бедро, но, несмотря на это, продолжала подтягиваться вперед на руках. Ценой огромного напряжения ей удалось подползти к командиру, а тот был уже мертв.
Только теперь Туснолобова почувствовала невероятную слабость. От большой потери крови она уже не могла ползти. Сделав несколько судорожных движений к своим, Зина потеряла сознание. Девушка лежала на снегу, крепко зажав в руке полевую сумку командира.
... Раненый командир... Сильный удар в бедро... Одиночные выстрелы... Потом над ней склонился фашист, ударил сапогом в живот... Снова полное забытье...
Придя в себя, Зина попробовала повернуться на бок, но спина и залитые, кровью ноги не слушались. Сколько времени она пролежала на поле боя на снегу — Зина не помнит. Ее подобрали разведчики, возвращавшиеся с задания. Доставили в медсанбат, но у Зины уже почернели руки и ноги, начиналась гангрена. Врачи спасли ей жизнь, но после операций она осталась без ног и без рук. Потребовалось длительное лечение, и Зину эвакуировали в город Свердловск.
Выздоровление шло медленно. Дни казались вечностью. Она часами неподвижно смотрела безразличным взглядом в одну точку. Долго тянулась ночь. Засыпали раненые — такие же, как и Зина, искалеченные войной девчата. А она все лежала с открытыми глазами.
Потеря рук и ног — страшное несчастье. Человек ничего не может сделать для себя. Беспомощность угнетает его, он избегает встречи с людьми. На протяжении нескольких месяцев Зина ни с кем не разговаривала, ни с кем не делилась своими мыслями. Она вспоминала родных, подруг детства, любимого человека. Крупные слезы катились по исхудавшему лицу. Ей было очень тяжело.
Но любовь к жизни, сила воли взяли верх. Прошло некоторое время, и Зина немного успокоилась. Она поборола слабость и даже решила сообщить о случившемся мужу.
Однажды утром Зина обратилась к дежурной сестре:
— Я вам продиктую небольшое письмо мужу. Напишите, пожалуйста.
«Милый мой, дорогой Иосиф! — тихо произнесла Зина.— Прости меня за такое письмо, но я не могу больше молчать. Я должна сообщить тебе только правду... Я пострадала на фронте. У меня нет рук и ног. Я не хочу быть для тебя обузой. Забудь меня. Прощай.
Твоя Зина».
Больших трудов стоило Зине уговорить сестру отослать это письмо Иосифу Петровичу Марченко. Потянулись дни тревожных ожиданий...
***
Командир роты Иосиф Марченко уже несколько месяцев не получал писем от Зины. Изо дня в день он задавал себе одни и те же вопросы: «Почему она не пишет? Что же с ней случилось?» Последнее письмо от нее он получил зимой. Много писем послал с тех пор сам. Наступило лето, а она все молчала...
«Наконец-то, вот радость!» Ему передали долгожданный треугольник. Это было в конце июня 1943 года. Он с нетерпением развернул дорогое письмо. Но что это? Стоявшие рядом с Марченко его боевые товарищи увидели, как он вдруг сильно побледнел. Иосиф протянул им маленький, но страшный листок — письмо от Зины, и они узнали, какое постигло его тяжкое горе...
Да, горе было большое. Но победило великое чувство любви. Недаром Зина Туснолобова полюбила Иосифа Марченко. Наверное, еще тогда, при первых встречах, она почувствовала в нем настоящего человека. И не ошиблась!
На другой день Иосиф написал Зине письмо, которое и поныне бережно хранится в семье.
«Вчера твоим письмом поинтересовался один из моих сослуживцев и предупредил меня, что, по моему характеру, я должен с тобой жить и в дальнейшем хорошо. Я думаю, что он прав, — если я останусь жив.
Ну все. С нетерпением жду ответа.
Твой — искренне тебя любящий — Иосиф.
Желаю быстрейшего выздоровления. Будь здравой физически и морально. Еще раз прошу: ничего плохого не думай.
Может быть, скоро (в июле) буду ехать через Свердловск— обязательно заеду к тебе.
Много, много раз целую.
Иосиф.
1. VII. 43 г.»
***
Главный хирург Свердловского госпиталя Николай Васильевич Соколов, осматривая Зину Туснолобову, каждый раз восхищался и молча поражался ее мужеством. В госпиталь в те дни нередко поступали такие искалеченные, и ему обычно приходилось видеть убитых горем людей. Зина не производила такого впечатления. Правда, в Свердловск она попала уже после того, как побывала в армейском и фронтовом госпиталях, и возможно, что первоначальные ее переживания успели сгладиться. Но здесь она получила ответ от любимого человека, который сыграл главную роль. То небольшое письмецо Иосифа Марченко укрепило ее дух и веру в людей, прибавило мужества.
Вскоре главный хирург и Зина подружились. Она стала доверять Соколову. Этому, несомненно, способствовали беседы Зины с товарищами, имевшими тяжелые ранения, которых Николай Васильевич успешно оперировал.
Через некоторое время хирург сделал Туснолобовой сложную операцию предплечья. Он разделил кости ее левой руки. Образовавшимися двумя «пальцами» Зина стала учиться брать вещи, причесываться, умываться. На остаток правой руки надевалась специальная резиновая манжетка с закрепленной ручкой, которой Зина стала учиться писать. Первое время это были крючочки. Но постепенно на бумаге стали выводиться буквы, слова.
Все операции Зина перенесла с исключительным мужеством, без единого стона.
О героическом подвиге Зины Туснолобовой узнали пионеры одной школы Свердловска и стали часто ее навещать. Ребята собирались у ее кровати и рассказывали о делах в школе, о том, как они проводят свободное время, как помогают дома своим родителям.
В воскресные дни в госпиталь приходили шефы с Уралмашзавода. Они рассказывали раненым воинам о том, какие боевые машины выпускают для фронта, как самоотверженно работают на заводе люди, чтобы помочь Красной Армии разгромить врага. Сообщая об успехах коллектива завода, гости не скрывали также свои недостатки. С болью в сердце слушала Зина о том, что среди хороших тружеников на заводе имеются нарушители трудовой дисциплины, что в отдельных цехах бывают случаи опоздания и даже прогулы. «Как же можно, — думала она, — забывать о своем долге перед Родиной? Советские воины не щадят жизни своей в борьбе с врагом, а здесь, на заводе, нашлись люди, потерявшие совесть».
Зина попросила заводских товарищей помочь ей встретиться в одном из цехов с молодежью завода. И вот однажды в госпиталь за ней пришли представители бригады слесарей.
... В огромный, холодный цех завода осторожно внесли носилки. Пройдя на середину сборной площадки, где стояли полностью готовые к отправке боевые машины, молодые рабочие бережно поставили носилки на танк. Сотни людей, собравшихся в обеденный перерыв в цехе, замерли.
Приподнявшись на носилках, Зина Туснолобова обратилась к молодежи.
— Дорогие друзья! — сказала она взволнованным голосом. — Мне двадцать три года. Я очень сожалею, что так мало успела сделать для своего народа, Родины. За восемь месяцев пребывания на фронте мне удалось вынести с поля боя сто двадцать три раненых солдата и офицера. Сейчас я не могу работать. У меня нет теперь ни рук, ни ног. Я вас очень, очень прошу: если можно, то сделайте за меня хотя бы по одной заклепке для танка.
Зина умолкла. В цехе наступила необычная тишина. Но вот неожиданно для собравшихся на броню танка, где были установлены носилки, взобрался паренек в промасленной спецовке. От волнения он мял в руках кепку.
— Ну, чего тянешь? — послышался чей-то голос.— Вот и скажи, как прогуливал и опаздывал, как думаешь работать дальше.
— На той неделе, — робко начал говорить покрасневший до ушей паренек, — я один раз не вышел на работу и один раз действительно опоздал. И мне сегодня очень стыдно перед вами.—И молодой рабочий, повернувшись к Зине, заявил: — Я клянусь вам, товарищ Туснолобова, больше никогда не опаздывать на работу! Я клянусь быть в числе лучших рабочих завода!
Гром рукоплесканий прокатился под сводами цеха.
У многих женщин-работниц на глазах появились слезы.
На этом собрании рабочие обязались к концу месяца выпустить сверх производственного плана пять боевых машин.
Незаметно прошла первая неделя. На заводе улучшилась трудовая дисциплина, прекратились прогулы и опоздания. А в назначенный срок из заводских ворот вышли, поблескивая свежей краской, пять танков «Т-34», выпущенных сверх плана из сэкономленного металла. На бортах грозных машин кто-то старательно вывел тогда белой краской: «За Зину Туснолобову!»
Закончился курс лечения в Свердловске. Зина Туснолобова уезжала в Москву на протезирование. Задолго до отхода поезда на вокзале собрались друзья Зины. Сюда пришли школьники старших классов, студенты высших учебных заведений, комсомольцы с Уралмашзавода. Зал ожидания был переполнен. Много теплых, душевных слов было сказано провожавшими отважной девушке.
Приехав в Москву, в один из протезных институтов, Зина стала много читать, заниматься. Внимательно следила за газетами. Советская Армия перешла в мощное наступление по всему фронту, освобождая от оккупантов сотни населенных пунктов и городов Родины. Войска 1-го Прибалтийского фронта вышли на подступы к Полоцку, родному городу Зины Туснолобовой. И она послала воинам фронта письмо, которое было напечатано во фронтовой газете «Вперед на врага» 13 мая 1944 года.
«Дорогие мои! — писала Зина. — Пусть это письмо дойдет до сердца каждого из вас. Его пишет человек, которого фашисты лишили всего: счастья, здоровья и молодости.
Мне двадцать три года. Уже пятнадцать месяцев я лежу, прикованная к госпитальной койке. У меня теперь нет ни рук, ни ног. Это сделали фашисты.
Я была лаборанткой-химиком. Когда грянула война, вместе с другими комсомольцами я добровольно ушла на фронт. Здесь я участвовала в боях, выносила раненых...
В последнем бою, когда я бросилась на помощь раненому командиру, ранило и меня, перебило обе ноги. Фашисты шли в контратаку, меня некому было подобрать. Я притворилась мертвой. Ко мне подошел гитлеровец. Он ударил меня ногой в живот. Затем стал бить прикладом. По голове, по лицу...
И вот я — инвалид. Недавно я научилась писать. Это письмо я пишу обрубком правой руки, которая отрезана выше локтя. Мне сделали протезы, и, может быть, я научусь ходить.
Солдаты! Я была вашим товарищем, шла с вами в одном ряду. Теперь я не могу больше сражаться. И я прошу вас: отомстите! Отомстите за меня, за мой родной Полоцк! Быстрее гоните фашистскую мразь на запад! Отомстите за всех, кому фашисты принесли горе и муки! За нашу истерзанную землю, за нашу растоптанную молодость, за пепел сельских пожарищ, за руины городов!
Друзья мои! Когда я лежала в госпитале в Свердловске, комсомольцы одного уральского завода, принявшие шефство надо мной, построили в неурочное время пять танков и назвали их моим именем. Сознание того, что эти танки сейчас бьют фашистов, дает огромное облегчение моим мукам...
Мне очень тяжело. В двадцать три года оказаться в таком положении, в каком оказалась я... Эх! Не сделано и десятой доли того, о чем мечтала, к чему стремилась... Но я — коммунистка и не падаю духом. Я верю в себя, верю в свои силы, верю в вас, мои дорогие! Я верю, что Родина не оставит меня. Я живу надеждой, что горе мое не останется неотомщенным, что немцы дорого заплатят за мои муки, за страдания моих близких.
И я прошу вас, родные: когда пойдете на штурм, вспомните обо мне.
Вспомните — и пусть каждый из вас убьет хотя бы по одному фашисту!
Пусть этот день наступит скорее!
Зина Туснолобова,
гвардии старшина медицинской службы. Москва, 71, 2-й Донской проезд, д. 4-а, Институт протезирования, палата 52».
Это письмо-обращение взволновало солдат и офицеров Прибалтийского фронта. В течение нескольких месяцев Зина получила более трех тысяч писем, в которых воины клялись освободить ее родной город, полностью очистить нашу родную землю от оккупантов.
На стволах орудий, минометов, на броне танков появились надписи: «За Зину Туснолобову!» Эти слова были старательно выведены на фюзеляже грозного штурмовика ИЛ-2 экипажа старшего лейтенанта Петра Андреева и воздушного стрелка Николая Мощенских.
Так человек огромной силы воли и непоколебимого мужества — Зинаида Туснолобова снова встала в строй на переднем крае борьбы с немецко-фашистскими захватчиками.
Многие письма с фронта Зинаида Михайловна свято хранит и по сей день. Но одно из них ей особенно дорого. Каждую строчку этого письма она запомнила на всю жизнь. Как бесценный талисман, хранит она у себя небольшую, пожелтевшую от времени новогоднюю фронтовую открытку с изображением косого зайчишки.
«Дорогая Зина! — писал ей красноармеец Александр Ульянов. — Может, этот глупый зайчонок вызовет улыбку на вашем лице и, может быть, смягчит вашу неизмеримую боль и горечь.
Я не знаю вас, но, прочитав в газете «Вперед на врага» ваше обращение, счел своим долгом хоть чем-нибудь выразить вам свое участие. Ваше горе велико. Сколько нужно стойкости и выдержанности, чтобы сохранить в вашем положении волю к борьбе, к жизни.
Ваши друзья, те, которых вы спасали, и те, к чьим ранам не успели прикоснуться ваши заботливые руки,— на коленях перед вами, принесшей такую жертву ради нас, ради нашего общего дела.
Я приветствую вас с Новым годом! Я знаю и верю, что вы найдете в себе силы участвовать в нашей борьбе. Ведь жил же, творил, боролся рядом с нами Николай Островский! От всей души желаю вам светлых дней. Знайте, Зина, ваш призыв услышан, фашисты заплатят за ваши страдания, и среди тех, кого мы покараем смертью, наверняка будет и тот негодяй, что поднял на вас руку.
Не теряйте мужества, пусть Новый год принесет вам успешное окончание лечения и заслуженное возвращение к жизни. Верьте в это! Будете верить? Да?»
Отгремели бои великих сражений. Бывшие воины вернулись к мирному труду. Демобилизовался и гвардии старший лейтенант Иосиф Петрович Марченко. Он вернулся к своему другу — к Зине.
... И вот уже растет всеобщий любимец семьи — сын Володя. А потом в доме Туснолобовых-Марченко снова отмечали радостное событие: родилась дочь.
Со всех концов нашей Родины пишут Зинаиде Михайловне советские люди: солдаты и матросы, офицеры и генералы, труженики города и деревни. Они от души благодарят отважную патриотку за ее благородный подвиг, за спасение ста двадцати восьми человеческих жизней.
Приведем здесь некоторые из писем.
Вот письмо летчика Петра Андреева:
«Здравствуйте, Зинаида Михайловна и вся ваша семья! Пишет вам Петр Андреев, боевая работа которого в период войны тесно связана с вашим именем: на фюзеляже моего самолета ИЛ-2 в 1944 году было написано ваше имя и мне было поручено мстить за ваши муки.
Просматривая газеты после отпуска, встретил заметку о вас и адрес и решил написать вам письмо. Часто при встречах с молодежью я рассказывал про ваш подвиг, подвиг простого советского человека, патриота своей Родины, который в тяжелый час, когда руки не могли держать оружия, разил врага горячим словом, призывом.
Пусть в это время вы были прикованы к госпитальной койке, но можно твердо сказать, что вы были в передовой цепи идущих в бой бойцов, танкистов, летчиков, артиллеристов, так как ваше имя было написано на боевых грозных машинах, несущих смерть фашистским захватчикам.
Не все дождались дня победы. Мой воздушный стрелок старшина Николай Мощенских погиб под Ригой в воздушном бою.
Многое, что было во время войны, начинает стираться из памяти, но имена погибших товарищей в бою трудно забыть, потеря их ничем не может быть восполнена, поэтому с ненавистью читаешь некоторых зарубежных «ретивых вояк», которым мало пролитой крови в прошедшей войне, они готовят новую, еще более кровопролитную бойню.
Я продолжаю служить в авиации, только свой ИЛ сменил на более совершенный самолет.
Учусь сам, учу других, зная, что, чем сильнее будет наша армия, тем надежнее будет мир!
Живу с семьей в Белоруссии; растет наш сын Сергей, которому пять лет.
У вас может возникнуть вопрос: а где самолет, на котором было написано ваше имя? Отвечу: он честно отслужил свой срок и по окончании войны был списан под Кенигсбергом.
Вот и все, что хотел вам написать в этом письме. Большой привет вашей семье.
У вас есть фотография боевого экипажа в период войны, а сейчас высылаю фото «экипажа» мирного времени — жена Нина, сын Сергей и я.
Если у вас будет время ответить, будем ждать всей семьей ваше письмо.
С приветом Петр Андреев».
Вскоре после этого Герои Советского Союза персональный пенсионер Зинаида Михайловна Туснолобова-Марченко и летчик подполковник Петр Кузьмич Андреев встретились в Полоцке. И хотя эти мужественные люди никогда прежде не виделись и не знали друг друга, они крепко, крепко обнялись, как старые фронтовые друзья.
А вот еще большая пачка писем, и среди них немало от участников войны. Капитан Я — К. Рыковской в 1944 году перед атакой при штурме города Полоцка зачитал личному составу батальона, которым командовал тогда, обращение гвардии старшины медицинской службы Зинаиды Туснолобовой.
«Узнав, что вы живете в Полоцке, — пишет Рыковской, — я счел необходимым обратиться к вам с настоящим письмом. Шел 1944 год. Дивизия, в составе которой мне приходилось воевать, прорвала оборону и быстро подошла к вашему городу с юго-восточной стороны, но сильным пехотным и огневым прикрытием была остановлена на линии железной дороги, проходящей в пригороде. Моему батальону было приказано в пятнадцать часов дня 3 июля ворваться в город. Однако противник усилил оборону, яростно сопротивлялся, завязался бой, а характер его, размах его вам, конечно, известен, когда одна сторона стремится наступать, а другая стремится удержать оборону. Бой шел двое суток. И только после изменения направления — мы перешли с северо-восточной стороны — ночью проникли в центр города. Немцы прошли на западный берег реки и хотели закрепиться, но не удалось. Наше стремительное продвижение опрокинуло их планы, и мы в этот же день уже были в Литве».
Трогательны письма учащихся.
«... Дорогая Зинаида Михайловна, мы очень просим вас разрешить нашему отряду носить ваше имя. Обещаем вам быть достойными вашего прекрасного имени.
Украинская ССР, Дачный поселок, средняя школа № 121, пионерский отряд пятого класса».
Евгения и Лидия Микуличи, ученицы десятого класса, деревня Черная Стежка, Минской области, Смолевичского района, писали:
«Здравствуйте, Зинаида Михайловна!
... О вас пишут, что вы — настоящий герой нашей Родины. Очень часто в газете помещают письма, которые вам присылают со всех концов, в которых благодарят от всего сердца за ваш поступок, что вы совершили во время Великой Отечественной войны. Вот и мы решили послать вам благодарность за ваш поступок. Мы очень рады, что вы остались живы и можете ходить и писать...
Желаем вам отличного здоровья».
Особенно много писем получает Зинаида Михайловна от советских воинов. Многие авторы этих писем никогда не видели войны, но они хорошо понимают величие подвига Зинаиды Михайловны Туснолобовой.
«От группы воинов Заполярья, — гласит надпись на небольшом листе школьной бумаги. — Мы очень гордимся вашим патриотическим поступком, который вы проявили в годы Отечественной войны. Мы, воины Заполярья, клянемся в том, что будем мастерами своего оружия, будем бдительно стоять на страже безопасности нашей Родины».
«Я честно служу Родине. За все время службы не имел ни одного взыскания и заверяю вас, что так будет до конца службы. Я так же, как и старшие мои братья, если это потребуется, буду защищать Родину, не щадя своей крови и самой жизни. Еще раз большое вам спасибо! Солдат Оглотков А. И.»
«С флотским приветом и массой наилучших пожеланий вашей трудовой семье. Пишет вам незнакомый Виктор. Мы, матросы славного Балтийского флота, узнав о ваших героических делах, которые вы совершили в грозные дни Великой Отечественной войны, клянемся вам, что мы свято будем хранить боевые традиции наших отцов. А так как я являюсь вашим земляком, то товарищи мои по оружию и просили меня, чтобы я обратился к вам с просьбой, чтобы вы рассказали нам о себе, о своей семье, о вашем здоровье. Моя родина в сорока километрах от города Полоцка.
С глубоким уважением к вам. По поручению своих друзей — матрос Балтийского флота Гусаков Виктор»,
Зинаида Михайловна ведет большую общественную работу. Она член горкома партии города Полоцка. Ее часто можно видеть в учреждениях и на предприятиях, в колхозах и совхозах, где она выступает со своими воспоминаниями о минувших грозных сражениях Отечественной войны. Имя верной дочери советского народа с гордостью носят пионерские отряды, дружины и школы Белоруссии, Москвы, Сочи и многих других городов и сел.
