Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»
«ГОРЛИЦА СИЗОКРЫЛАЯ»
Прозвенел последний звонок. Окончен девятый класс. Ура! Каникулы! Удивительно, но Катя вдруг почувствовала, что ей жаль расставаться со школой, друзьями и даже партой. Она не спешила встать и убежать, как это сделали другие. «Что со мной? Наверное, взрослею...»
Но тут она вспомнила, что дома ее ждет билет до Бреста, где служил ее брат-летчик, пригласивший Катю в гости. Анатолий обещал ей показать Беловежскую пущу, живых зубров и бизонов.
Поднялась с парты, еще раз осмотрела класс, как бы прощаясь с ним, медленно пошла из школы.
Вспомнила, как в младших классах весело и беззаботно летели летние денечки в пионерском лагере под Ленинградом: походы в лес, купание в реке, ночные пионерские костры...
А разве забыть, как ходили в кино? Больше всего ей нравился фильм «Чапаев», Катя могла смотреть его хоть каждый день! Она представляла себя Анкой-пулеметчицей и с тревогой спрашивала себя: «А я смогла бы так?!»
В это лето она не поедет в пионерский лагерь, и, видимо, поэтому ей так беспокойно и немного тревожно.
Кате Михайловой, рано потерявшей родителей, росшей с братом и сестрой, часто приходилось самой принимать решения. А росла она трудолюбивой, настойчивой и любознательной. Ей хотелось заниматься всем и сразу, но она понимала, что нужно выбрать что-то одно. И она выбрала РОКК — Российское общество Красного Креста. После школы по вечерам она бежала на курсы и училась бинтовать раненых, останавливать кровь и даже накладывать «шапку Гиппократа». Не отставала она и от ребят, которые увлекались стрельбой в тире, ей стрелковый спорт нравился.
Вечером Катя приехала на Московский вокзал. Радость от предстоящего путешествия, самостоятельности и взрослости переполняли ее. Ехала через Москву, ей хотелось познакомиться со столицей. Закомпостировав билет на вечерний поезд, ничуть не смутившись, что вагон ее последний, — какая разница: приедут вместе, что первый, что последний — Катюша отправилась открывать для себя Москву.
В ночь с 21 на 22 июня Катюша на второй полке последнего вагона поезда «Москва-Брест» неслась навстречу своей судьбе.
Перед рассветом 22 июня под Кобрином, фашисты разбомбили мирный поезд. Она выбежала из счастливого вагона, он один уцелел, последний ведь! Катя с ужасом увидела мертвых и раненых, в основном это были дети и жены летчиков, ехавших к мужьям. Увидела, что люди бегут в лес, и бросилась за ними.
Когда налет закончился, обнаружила, что парусиновые «спортсменки», накануне начищенные зубным порошком, стали черными, а модная юбка зияла дырами.
После этой бомбежки она долго не могла спать по ночам, ей чудился нарастающий вой самолетов и взрывы бомб. Садилась, мучительно прислушивалась, ложилась снова <и еще долго лежала с открытыми глазами, сжавшись в комочек.
Уцелевшие пассажиры пошли пешком обратно на Смоленск, Катюша тоже. Трое суток, где пешком, где на попутных машинах добиралась.
Кто-то давал ей немного хлеба, картошки.
Пристально смотрит девочка по сторонам, делает первые открытия. Несмотря на следы обстрела и бомбежки, на улицах много людей: военных и гражданских. Пожарники тушат горящий дом. Вот стоит длинная очередь. Из дверей вышла пожилая женщина, в руках у нее хлеб. Второй этаж у магазина разрушен, вывеску тоже, видимо, снесло. А магазин торгует. Несколько человек читают газету, наклеенную прямо на остатки стены здания. В другом месте Катюша увидела людей, толпившихся возле репродуктора, из которого над притихшей площадью раздавалось: «Фашисты вероломно, без объявления войны напали на нашу Родину!»
Нужно было принимать решение, и Катюша приняла его: идти в военкомат.
Очередь стояла на улице, она встала тоже.
Седой капитан, склонив голову, что-то писал.
— Дядя, пошлите меня на фронт, — сказала Катюша.
— Смотрите, племянница нашлась!
А подняв голову, он увидел перед собой маленькую девчушку.
— А сколько лет-то тебе, племянница? — спросил капитан.
— Пятнадцать! — ответила Катюша чистосердечно.
— Мала ты, племянница, для войны, подрастешь, тогда и приходи.
Катя с обидой отошла от военкома и решила, что вечером будет другой, и он-то уж наверняка ее поймет. Но вечером, сильно уставший, сгорбленный, с воспаленными глазами, сидел все тот же «дядя».
— Пожалуйста, пошлите меня на фронт, — чтобы быть повыше, она приподнялась на цыпочки и выпалила:
— Мне семнадцать лет!
Это ее научили девушки во дворе.
— Ты быстро растешь, утром было пятнадцать, а вечером семнадцать. Иди, доченька, война не детское дело.
И он прикрыл ладонью глаза, давая понять, что разговор окончен. Выйдя во двор, Катюша увидела, что девушки строятся, она подошла и встала с ними. Пришли на Оборонный завод, где расположился временный госпиталь. У Катюши не было направления, ее взяли просто помогать: кормить тяжелораненых, мыть полы и выносить судна. Но вскоре госпиталь разбомбили, а оставшихся в живых раненых вывезли на восток. Катя снова оказалась не у дел.
Потом она прибилась к воинской части, которая направлялась на фронт под Ельню — сказала, что она медицинская сестра, что документы остались в Ленинграде, что ей семнадцать лет! А когда старшина спросил: «Стрелять-то умеешь?» — ответила: «Да», — не объясняя, что стреляла только в тире.
Ей выдали винтовку, которая была в полтора раза выше ее, гимнастерку до колен, а туфли остались пока свои: на ее размер сапог просто не было предусмотрено. А когда туфли износились, солдаты научили ее навертывать портянки в три слоя, чтобы самые маленькие сапоги сорок первого размера оказались более-менее впору...
В одном из боев Катюша была тяжело ранена в ногу и отправлена в глубокий тыл, в Свердловск.
Катюша лежала, отгороженная простыней, в полузабытье. Ранение было тяжелым — раздроблен коленный сустав. Врачи боялись гангрены и приняли решение ампутировать ногу. Но Катюша, как ни страдала от боли, категорически воспротивилась ампутации, при этом говорила: «Как же я без ноги воевать-то буду?!» — чем повергла женщину-хирурга в изумление.
— Тебе, девонька, как бы выжить думать надо, а не о фронте, — сердито говорила она. В то время на вооружении врачей были только красный и белый стрептоцид. Не было антибиотиков, пенициллин был открыт только через несколько лет.
Однажды при утреннем обходе Катюша услышала, как палатный врач сказала: «Готовим к ампутации левую ногу — до верхней трети бедра». Катюша открыла глаза и увидела высокого человека в белом халате. Раньше его она не видела, поняла: это начальство.
— Прошу вас, не нужно ампутировать ногу, она у меня уже заживает, знаете, как она чешется!
Главный хирург Военно-морского флота Дженалидзе, а это был именно он, сказал:
— Снимите гипс.
Когда сняли гипс, там оказалось великое множество червей!
— Вот они-то и спасли ее, поедая весь гной! Обработать, наложить новый гипс, ампутацию отменяю. Может совершиться чудо, и она останется с ногой, смотрите, какая она молоденькая, а характер какой!
С этого дня, здоровье пошло на поправку. В конце декабря выписали из госпиталя, и на реабилитацию и подкрепление здоровья направили в г. Баку.
После уральских морозов — тепло, мандарины — пять копеек за килограмм, горячий, дивно пахнущий лаваш и море...
А через семь дней она явилась в военкомат и попросила направить ее на фронт. В то время у Катюши уже были документы: принимала участие в боях, имела ранение. Ее направили на санитарный корабль «Красная Москва», который перевозил по Волге из Сталинграда в Красноводск раненых. Там Катюша получила первое воинское звание — главный старшина и знак «Отличник Военно-морского флота».
На флоте всегда существовало традиционное предубеждение против женщин.
— Снегурочка! Ты знаешь, что такое морская болезнь? Так мы ж будем плакать за вас после первого маленького штормика, — сказал одессит Аркадий.
Но Катюша оказалась настоящей морячкой: даже осенний штормовой Каспий не мог укачать ее.
Летом сорок второго в Баку формировался батальон морской пехоты из моряков-добровольцев для Азовской военной флотилии. Попасть в батальон стало мечтой Катюши.
Командир батальона капитан 2 ранга Воронов и слышать не хотел. Он был «морским волком» и, как все моряки, суеверен: «Женщина на корабле — быть беде!»
Но Катюша Михайлова была из тех, кто так просто не сдается, она написала письмо в Москву Верховному Главнокомандующему с просьбой разрешить ей служить на флоте. В письме она обосновала свою просьбу тем, что уже принимала участие в боевых действиях, имела ранение. Ко всеобщему удивлению она получила положительный ответ. В предписании было сказано: «Для прохождения службы в порядке исключения».
В первый день на корабле моряки встретили девушку прохладно и решили, что «ошибочка произошла».
Комбату пришлось подчиниться, на построение он вышел мрачнее тучи.
— Кто Михайлова? — строго спросил он.
Из строя сделал шаг вперед лихой морячок, только роста небольшого. Беретка набекрень, ладно подогнанная форма, прямой, уверенный и смелый взгляд серых глаз. Комдиву понравилось, что девчонка держится смело, независимо.
«Посмотрим, как воевать будет», — подумал он про себя, но что-то подсказывало, что и воевать она будет, как надо!
И комбат не ошибся. Катюше приходилось под взрывами снарядов, под пулеметным огнем выносить раненых, ходить в разведку, участвовать в длительных переходах с полной выкладкой, стрелять, рыть окопы, спать на сырой земле, видеть умирающих друзей, кровь и разрушения.
Но это все было потом...
А сначала морякам показался чуть ли не оскорблением приход в батальон девушки, да еще такой маленькой и хрупкой на вид.
Одессит Аркадий, сразу переходя на ты, сказал:
— В кармане тебя носить будем в бою, да? Заплачешь, |вот тебе соска, — он вынул неведомо откуда пустышку и протянул Катюше. — Больше нам тебя успокаивать нечем!
Но вскоре в одном из боев Аркадий был тяжело ранен, и Катюше под обстрелом пришлось на плащ-палатке тащить огромного десантника, да еще преодолевая заграждения из колючей проволоки. После боя моряки просили прощения у Катюши, а Юра Водолазко сказал: «Ты нам всем сестра!»
Моряки не так просто дарят человеку свое доверие. Только храбрый человек, хороший друг, товарищ, брат по оружию, удостаивается этой чести...
Первый орден Отечественной войны Катюша получила за Керчь. Это были тяжелые бои: ночной десант, да еще в шторм. Катюша выносила раненых, оказывала им первую помощь — а от нее нередко зависит жизнь человека. Моряки поражались ее выносливости и самоотверженности.
У Катюши сердце сжималось от жалости, комок стоял в горле, хотелось расплакаться. И плакала, отвернувшись от раненого. Потом упрямо прикусывала губу и шептала: «Сейчас, миленький, потерпи, голубчик», — а руки работали быстро, уверенно без остановки.
Даже сейчас, через много лет, если при ней называют фамилию человека, она в первую очередь, вспоминает, куда был тот ранен. А еще Катюша помнит свою святую ложь — во спасение! Когда на последнем вздохе ее спрашивали: «Катюша, я буду жить?!» — она всем дарила только долгую и счастливую жизнь!
Екатерина Илларионовна с улыбкой рассказывает о том, как была одета и что должна была носить на себе: каска, тяжелый патронташ, на груди автомат, санитарная сумка через левое плечо, сумка с «лимонками» на живота, да еще противотанковые гранаты на ремне — для самообороны. И это при ее-то росточке...
Первый орден Красного Знамени Катюша получила за форсирование Днестровского лимана. Она спасала раненых на воде, выносила сквозь ограждения из колючей проволоки на крутой берег под постоянным обстрелом противника. Раненая сама, она продолжала помогать товарищам.
Второй орден Красного Знамени она получила в декабре 1944 года за участие в боях за крепость Илок.
Дунай в тот год разлился, затопил низменные берега, и когда в шесть часов утра катера привезли десантников на островок, он оказался под водой. Моряки забрались на ветки полузатопленных деревьев и открыли огонь для отвлечения противника от основного удара с суши. По ледяной воде перебиралась Катюша от дерева к дереву и перевязывала раненых, иногда ей приходилось привязывать некоторых из них к деревьям, чтобы не утонули, обессиленные от потери крови. Сама была ранена в руку. Из 300 человек десантников осталось в живых только тринадцать человек.
Вечером, когда стемнело, пришли катера и нашли моряков, привязанными бинтами и поясными ремнями к деревьям, замерзающими в ледяной воде. Моряки бережно, на руках перенесли Катюшу и десантников на бронекатер.
Ослабевшая от потери крови, я тяжелейшим двусторонним воспалением легких, Катюша снова попала в госпиталь, в Измаил. В госпитале не оказалось донорской крови для переливания, и тогда врач отдал шестьсот граммов своей крови для Катюши и Бориса Борисова — кровного брата. Катя долгое время была между жизнью и смертью. Ее спаситель — хирург Дмитрий Васильевич Белинский.
Трижды раненная, Екатерина Илларионовна прошла войну от первого дня до последнего. Дважды представлялась к званию Героя Советского Союза, но только в мае 1990 года, к 45-летию победы в Великой Отечественной войны, справедливость восторжествовала, и ей была вручена Золотая Звезда и орден Ленина. Триста телеграмм получила она с поздравлениями от друзей, товарищей, сослуживцев...
Среди большого количества орденов и медалей, их у нее шестнадцать, особенно выделяется одна награда — международная медаль имени Флоренс Найтингейл. Эта медаль Международного Красного Креста, учрежденная еще в 1912 году, названа в честь английской сестры милосердия, которая в период Крымской войны возглавила отряд санитарок, а потом в Лондоне организовала первую в мире школу медицинских сестер.
В Вене в ноябре 1945 года закончился боевой путь Катюши Михайловой. Начались не менее трудные будни и возвращение к гражданской жизни, о которой она имела весьма смутное представление.
Дома нет. Брат и сестра погибли. Как жить, чем заниматься?
И опять Катюше требуется изрядное мужество, чтобы сделать правильный выбор, пройти все трудности, победить. И здесь ей помогает ее характер, напористый и прямой.
Катюша принимает решение стать врачом. Нет десяти классов, студенты учатся с сентября, а на календаре декабрь — опоздала!
— Ничего, догоню, буду работать день и ночь, не привыкать.
Директор медицинского института — Дмитрий Аркадьевич Жданов, полноватый, выше среднего роста, серьезный, даже суровый на вид, принял Катюшу на льготных условиях как фронтовика. Получила место в общежитии — сорок человек в одной комнате! Притащила кости черепа и позвоночника, стала учить их названия по латыни. К концу семестра она со всеми вместе сдала экзамены. Вот только с английским был курьезный случай. Подружки ей на слух читали текст по несколько раз. Катюша заучила его наизусть и отбарабанила на экзаменах. Преподавать задал ей дополнительный вопрос, естественно, Катюша не поняла ни слова — молчит. Преподаватель рассердился: «Вы хорошо прочитали, но«5» я вам не поставлю, так как не отвечаете на мои вопросы».
«Великой труженицей» называли Катюшу подруги, ее однокурсницы. Они рассказывали, как сослуживец Кати — старшина Иван Дроздов, которому она сделала еще на фронте первую перевязку, поступил в тяжелом состоянии в Ленинградский военно-морской госпиталь. Катюша почти ежедневно навещала его, уговаривала дать согласие на операцию. Это было трудное время — Катюша училась и работала, и чтобы купить фрукты товарищу, она продавала свою пайку хлеба.
Институт Катюша окончила с отличием в пятидесятом. Трудилась, как и воевала, на совесть. Награждена медалью «За доблестный труд» и значком «Отличник здравоохранения».
Вышла замуж за бывшего фронтовика связиста В. П. Демина. Родился сын Юрий. И огромной радостью являются две внученьки: Галя и Катюша-младшая.
Екатерина Илларионовна сейчас — на заслуженном отдыхе, персональный пенсионер, инвалид 2-й группы по ранению. Она сохранила особое чувство к флоту, морякам, которые в те суровые военные годы берегли ее, любили как сестру, и гордились ею как героиней...
Мне вспоминается вечер, посвященный Дню защитников Отечества. На сцену выходит маленькая, симпатичная женщина, с прямым, открытым взглядом, полным какой-то отчаянной смелости, наша Катюша! Орденов и медалей столько, что многие мужчины завидуют! Вы не дадите ей ее истинного возраста — нет! Да и не нужно этого делать, женщине всегда столько лет, на сколько она выглядит — так говорят французы. Согласитесь со мной, молодость — это состояние души! Она не любит унывать, добра, не завистлива, если и вспылит, то быстро отходит. Легко ранима, но не замыкается в себе. Ее девиз — быть нужной людям!
По сценарию Сергея Смирнова был снят документальный кинофильм «Катюша», которому была присуждена международная награда «Золотой голубь мира».
«Горлица сизокрылая» — так ласково называют в народе прекрасную птицу голубиного племени. Это сказано и о ней, Екатерине Илларионовне Деминой-Михайловой.
