Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

ОДНОЛЮБКА

Почему меня так тянет на периодические встречи ветеранов ВОВ? Я, профессор, очень занятый человек, переношу свои лекции, семинары, отпрашиваюсь у начальства (что я так не люблю делать) и еду, лечу на ветеранские встречи. Наверное, это, как "машина времени", когда переносишься куда-то в полудетство, полуюность, где все так ярко, четко, а люди прекрасны. Хотя это уже не те, бравые майоры и подполковники, которые отправляли тебя на развед-задания, а согбенные генералы с палочками. Но ведь именно они меня отправляли на опасное дело и, как говорят сейчас, молились Богу (будучи атеистами), чтобы я вернулась с задания. Но все равно я вижу их молодыми, удачливыми. Да и сейчас можно зарядиться у ветеранов оптимизмом: бывший сержант, ничего не слышит, был в войну контужен, и я пишу ему в воздухе пальцами или ручкой на бумаге то, что хочу ему сказать. А он считает себя еще молодцом, работает мастером по ремонту медицинской техники, да еще обихаживает свою разбитую параличом жену, которая, кстати, намного его моложе.

Но больше всего меня привлекают женщины-фронтовички и тихие, и разухабистые, говорливые и молчаливые. Когда-то многие из них были так хороши, просто загляденье. Теперь и синеглазая красавица Тая Сидоренко поблекла, куда-то внутрь ушли ее яркие краски. Что поделаешь, из темноволосой шатенки с сияющими глазами она превратилась в стройную седую даму, немногословную, доброжелательную, готовую всегда помочь. Поэтому и сейчас ее чаще других приглашают на танец наши не очень бравые ветераны, но готовые еще тряхнуть стариной.

В сентябре 1993 года на праздновании 50-летия освобождения Горловки от фашистских захватчиков мы оказались с Таей в одном гостиничном блоке. В свободное от мероприятий время мы собирались вместе с нею то в моей, то в ее комнате и болтали. И вдруг Тая упомянула имя капитана Капитанова и показала мне его на увеличенной фотографии в ветеранском альбоме. Я его узнала: та же длинная шейка и те же торчащие ушки.

Эх, Тая — Таисия Ивановна, оказывается, жизнь столкнула нас с одним и тем же человеком.

... Валя Карпова, окончившая, как и я, курсы военных переводчиков, очень хотела оставить меня второй переводчицей в своем корпусе, но это ей не удалось. Я получила назначение в 271-ю стрелковую дивизию, и Валя решила познакомить меня с героическим офицером — командиром роты из этой дивизии. "Не будь недотрогой, учти, что вешней фиалке не вечно цвести. Вот перебьют всех мужчин на фронте, останешься на бобах", -наставляла она. Но я этого тогда не понимала, ее слова пролетали мимо моих ушей.

Да и герой-капитан, хотя и был 4 раза ранен, не произвел на меня никакого впечатления. Маленький мальчик с длинной шейкой и торчащими ушками.

Из дальнейшего рассказа Таисии Ивановны возник иной облик Капитанова. Он был гордостью полка 30-летних (даже командиру было всего 31 год).

Светлое чувство в сердце девушки вспыхнуло в будний фронтовой день. Она, как сандружинница, проверяла после боя: нет ли живых среди мертвых. У подножия огромного холма полегли сотни наших воинов. Среди них оказался капитан Капитанов... без сознания. Та его обнаружила. После лечения в госпитале офицер вернулся в свою роту, не зная, кто его спас.

Второй раз его ранило под Наддворной. Он уже знал, кого позвать:

"Тая! Помоги!" И девушка тащила его несколько километров на плащ-палатке из района, в который внезапно ворвались немцы. После пятого ранения капитан Капитанов возвратился не только в свою роту, но и к своей спасительнице Тае. Он оберегал девушку, все время повторял: "Я люблю тебя, хочу, чтобы наша любовь осталась чистой, непорочной... Вдруг меня убьют, что ты скажешь тогда своему будущему мужу?..."

Война есть война, смерть в стрелковой роте подстерегала на каждом шагу. У Таи пострадали сапоги — осколок оторвал каблук, носила простреленную шинель. Сама же оставалась жива! Но не пришлось Тае пить на свадьбе шампанское, о чем так мечтал Капитанов. Под Яремчей он, обвязавшись гранатами, бросился под немецкий танк. Сына полка, который хотел удержать его, оттолкнул в сторону... Тая в это время сопровождала раненых в санроту.

Однополчане любили Таю и уважали. Двое лучших друзей Капитанова сватались. Обоим отказала. Один из них, красивый горячий крымский татарин, намеревался даже от горя застрелиться.

Идет по жизни одиноко Тая Сидоренко, верная единственной фронтовой любви.