Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

БЕЗ ЕДИНОЙ ФРОНТОВОЙ НАГРАДЫ

Тамару Григорьеву, связистку 2-го дивизиона 6-й батареи, оставили на дороге одну с катушками проводов и... забыли о ней в суматохе.

Полк переезжал на новый рубеж фронта. Пушки тянули на лошадях. Тамара шла, нагруженная проводами, с карабином и вещмешком на плечах следом за повозкой. Шла и стонала — так ей было тяжело. Положить катушки на повозку нельзя — лошадь не выдержит дополнительный груз. Замполит, капитан Матюшов, видя такое, пожалел ее. Свалили все катушки с кабелем на обочину и приказали ей стоять часовым, ждать, когда за ней возвратятся.

Стемнело, а за ней так и не вернулись. Спохватилась только ее подруга, Вера Мальгина: "А где Тамара?" Доложили командиру дивизиона, командиру батареи. И только тогда вспомнили, что оставили ее на дороге одну, охранять катушки... Так она и стояла — одна, ночью, в полной неизвестности...

Тамара вернулась с войны без единой фронтовой награды, и есть в этом какая-то пронзительная несправедливость...

ОЖЕРЕЛЬЕ

Наши войска штурмом взяли город Ширвиндт в Восточной Пруссии. Безлюдный, очень зеленый.

Поодиночке, настороженно озираясь, выползли из подвалов старики и дети. Мы разместились в каменном доме на окраине. Рядом стоял старинный особняк, окруженный фруктовыми деревьями. Вход украшали толстые колонны с мраморной лестницей. Ни один снаряд не повредил блистательному фасаду здания.

Разведчикам и минерам особняк показался подозрительным. Тщательно проверяли все закоулки. Неожиданно в комнату вошла женщина и произнесла по-русски: "Ничего не трогайте, если у вас есть разум". И скрылась так же быстро, как появилась.

Из подвала послышались возгласы: "Нашли! Нашли! — саперы обнаружили в ящике с углем мину. Под ней лежал железный ларец. Бойцы раскрыли его и ахнули: он был полон драгоценностей — золотых колец, часов, дамских украшений, а на самом дне — бриллиантовое ожерелье. Саперы, не мудрствуя лукаво, преподнесли его мне. Я никогда в жизни не видела таких вещей и не знала, как мне быть с этим неожиданным "подарком". Показала старшине, он, человек бывалый, сказал, что вещь очень дорогая, и посоветовал беречь ожерелье до конца войны: "Если останешься живой, то пригодится на хлеб".

Я спрятала украшение в ящик с запасными наушниками и ключом азбуки Морзе. Может быть, подсознательно у меня и мелькнула мысль надеть ожерелье на каком-нибудь сказочном послевоенном балу...

Висло-Одерская операция. Мы вышли к деревне Аль-Гроткау, здесь заняли и укрепили свои позиции. Немецкие пехотные части пытались отбить населенный пункт обратно. По шоссе двинулись их танки, приближались к нашей пехоте и огневым позициям, в нескольких местах прорвали нашу оборону. Пехота не выдержала и начала отступать. По рации поступил приказ из штаба полка для нашей батареи: "Стоять на прямой наводке, ни шагу назад!"

В нашу сторону, по пашне, двигалась новая колонна гитлеровских танков. Бойцы расчета заряжали орудие и били в упор.

В этот критический момент подбежал ко мне с пистолетом в руках замполит дивизиона капитан Шварц, ругается матом, чего-то требует. Выдернул из рации ящик, где хранилось ожерелье, и, похоже, собрался пристрелить меня, рассчитывая, видимо, на то, что в таком смертельном бою свидетелей не останется... По счастью, вблизи оказался командир батареи капитан Гредякин. Шварц сунул ожерелье в планшет и исчез в кромешной темноте...

Я рассказала командиру о поступке капитана Шварца, вызвавшем всеобщее возмущение. Но, что самое интересное, его не оказалось в полку...

В 1977 г., когда ветераны дивизии собрались на встречу в Новгороде, капитан Гредякин рассказал, что разыскал-таки следы Шварца. Оказалось, что этот профессиональный мародер после войны благополучно жил в Одессе, а недавно вместе со своей семьей эмигрировал в Израиль. Видно, ожерелье пригодилось не только на хлеб...