Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

В БРЕСТСКОЙ КРЕПОСТИ

Было так тихо, что, казалось, слышно колыхание тумана над Бугом. В неверном сумраке июньской ночи душистыми облаками темнели кусты сирени. Была суббота, 21 июня 1941 года. И приближалось время, которое гитлеровцы во всех приказах обозначили часом — "X" — 3 часа 15 минут...

Анастасия Антоновна Аршинова стояла у Центрального моста, поджидая сына из кино. Вместе вернулись домой. Ниночка уже спала. Слава быстро выпил молоко и тоже юркнул в постель. Вскоре пришел муж — проверял караулы. И только улеглись спать, как что-то грохнуло, ухнуло... Потом еще, еще...

— Это — война, — сказал Сергей. — Я — в крепость. Детей береги, Настя.

Вдруг Анастасия Антоновна увидела, что стена их дома начала медленно крениться, сползая все ниже и ниже... Она схватила детей на руки и выбежала на улицу.

Дома военнослужащих пылали. Зенитки цитадели стреляли по самолетам. Женщины с детьми метались по площади. Неожиданно раздался властный голос:

— Все в помещение штаба! — Это командовал старший политрук Николай Нестерчук. — Вы, Анастасия Антоновна, кажется, медсестра? Развертывайте в штабе госпиталь. Есть раненые. Все необходимое доставим.

— Да что же это такое? — Не веря, не желая верить в страшную правду, шептала она.

— Война, — словно отвечая на ее мысли, произнес Нестерчук. — Часть семей из Южного городка успеют вывезти, ну а мы — будем воевать вместе.

Так началось 22 июня 1941 года в Брестской крепости. А потом люди потеряли счет дням.

В штабе, где собрались женщины, дети, раненые, не было продовольствия, воды, нечем обмыть раны: водопровод вышел из строя в первые же часы. Перевязочные материалы тоже вскоре кончились. Анастасия предложила пробить стену в соседнее помещение столовой. Сделали. Нашли чаны с картофелем, приготовленным для варки. Обрадовались: все-таки вода! Но и она иссякла. А вокруг все гудело. Казалось, стонала сама земля. Уже потом стало известно, что по крепости площадью в четыре квадратных километра били 500 орудий! Четыре тысячи снарядов в минуту изрыгали пушки.

Для Анастасии, как и для всех, кто был рядом с ней, главной проблемой стала вода. Идти к Бугу? Но гитлеровцы простреливали каждый метр берегов реки и обводных каналов, а ночью все окрест освещали прожекторами и ракетами. Как проберешься? И все-таки женщины решили по очереди ходить за водой. Хоть бутылку, хоть котелок принести раненым и детям. Двое поползли и не вернулись. Их настигли пули у самой реки. Настала очередь Анастасии. Она взяла котелок, алюминиевую миску и осторожно выскользнула из укрытия. Нет, не знала Анастасия Антоновна, сколько времени ползла до воды. Не обращала внимания на то, что по ней стреляли. Не знала, что наш пулеметчик прикрывал ее, как мог. Только эти метры оказались тяжелейшими в ее жизни. Наконец, набрав воды, она, вжимаясь в землю, в камни, прячась в развалинах, поползла обратно. Миска, конечно, расплескалась. Анастасия берегла котелок. Вдруг услышала прерывистый голос:

— Женщина... Воды... -

Анастасия оглянулась. Подле молчавшего пулемета сидел раненый солдат. Она подползла к нему.

— На, промочи горло, не больше, — сказала. — В штабе раненые и дети.

— Отнеси детям, — прохрипел пулеметчик и махнул рукой. Глаза его горели. — Потерплю я...

Когда через некоторое время Анастасия подползла к тому месту, где оставила раненого бойца, чтобы перевязать его, не нашла ни его, ни пулемета...

Однажды в штаб приполз Нестерчук. Он сказал, чтобы подготовили детей и раненых к эвакуации. Предстояло ночью перенести их поближе к выходным воротам. Однако с наступлением темноты фашисты навесили столько ракет, что о перебазировании и думать было нечего.

— Дорогие женщины, — сказал тогда старший политрук. — Вряд ли кто останется в живых. Но вас, может быть, пощадят. Когда придут наши, скажите, что мы выполнили свой долг.

Он попрощался с каждым отдельно и ушел. Через два дня погиб. Эту горестную весть принес женщинам связной, а для детишек передал банку консервов.

Раненые все прибывали. На бинты пошли рубашки, платья, пеленки. Да и тех не хватало. Детишки сбились в углу комнаты с широко открытыми глазами, тяжело дыша. Воды! Люди страдали от жажды. Решили рыть колодец. Женщины продолбили цементный пол. Через три дня добрались до сырой земли. Стали завертывать ее в тряпку и давать сосать раненым и детям.

А битва не утихала. Уже открыто летело в эфир: "Я — крепость, я — крепость. Ведем бой..." Солдатами стали все: и подростки-дети военнослужащих, и жены офицеров. Они вставали рядом с мужьями и умирали вместе с ними, крепко сжимая в руках винтовку.

Фашисты, добиваясь капитуляции, предлагали гарнизону крепости ультиматум за ультиматумом. Наконец, 29 июня поступил самый жестокий: давался лишь час на размышление. В случае отказа крепость будет стерта с лица земли.

К Восточному форту все, кто мог, пришли на партийное собрание. Была там и Анастасия Антоновна. Что ответить врагу, силы которого превосходят сражающийся гарнизон? Думали вместе — и коммунисты, и беспартийные. И решили: стоять до конца.

В помещение госпиталя, который организовала Анастасия, ворвались фашисты. Автоматы на животе, дула направлены на сбившихся стайкой женщин и детей.

— Выходи! Шнель!

По раненым выпустили несколько очередей. Женщин и детей повели к мосту через Буг. Немцы опять начали обстрел крепости. Грохот стоял такой, что у Славы, сынишки Анастасии, лопнула барабанная перепонка. Было очень страшно. И взрослым, и детям. Анастасия с ужасом увидела, как русая головка маленькой девочки, оказавшейся возле нее, вдруг стала седеть...

Когда кончился обстрел, пленных подняли и погнали как стадо. Они шли полем, через лес, потом проселочной дорогой. Невероятная усталость сковала их ум, сердце, душу. Наконец, их остановили в каком-то селении, и женщины тут же опустились на землю, прямо в пыль. Конвоиры ушли. Вдруг кто-то тронул Анастасию за плечо.

— Чего же вы сидите, — шептала по-польски пожилая крестьянка. — Идите вон той тропкой! Прямо домой. И отошла быстро.

"Домой! — это словно будто воскресило Анастасию. — Домой! Да, только домой!"

— Девочки, пошли домой, — сказала она негромко. Женщины встрепенулись.

— Домой? — переспросил кто-то. -Да! Скорее...

Женщины разбудили заснувших детей и осторожно пошли сперва улицей, затем огородами, а там и лесной тропкой. Гул боя у Брестской крепости стал приближаться. Значит, идут верно. Их было 13 женщин и 10 детей.

4 июля крепость была взята. Последние же ее защитники сражались до двадцатых чисел июля. Нет, не сдалась, не пала крепость. Она истекла кровью.

Анастасия Аршинова и другие оставшиеся в живых женщины поселились в бывшем Южном городке укрепрайона: к счастью, там имелся склад картофеля.

Анастасия не находила себе места. Знала: покоя не будет. Она была уверена, что в Бресте есть, действует подпольная антифашистская организация. Искала с нею связи. И нашла.

Члены этой организации распространяли листовки со сводками Информбюро, добывали в крепости оружие, брали на поруки, представляясь родственниками, женами советских офицеров, посаженных в тюрьму, переправляли к партизанам женщин и детей. Однако некоторое время спустя начались аресты. Анастасия вместе с другими патриотами ушла в сворыньские леса, к партизанам, определилась в отряд имени Черпака. Делала все, что поручали: стирала белье, распространяла листовки, ходила связной.

А когда 28 июля 1944 года советские войска освободили Брест, Анастасия Антоновна вернулась в город. Вместе со всеми она его восстанавливала, разбирала завалы в крепости, строила текстильный комбинат. Текстильщица по профессии, она одной из первых стала к станку мотальщицей. На Брестском коврово-суконном объединении Аршинова была и контролером ОТК, и лаборанткой, и освобожденным председателем профсоюзного комитета комбината.

Анастасия Антоновна — давно на пенсии, приросла к Бресту — здесь погиб муж. Как участница обороны Брестской крепости, как член Совета Мемориала много сил отдала Музею — собирала материал о героях — защитниках крепости, помогала фронтовикам найти друг друга, участвовала в организации встреч однополчан, выступала перед молодежью, рассказывая о людях, которые ценой своей жизни сделали первый шаг к победе над фашизмом.

Брестская крепость — Герой. Память сердца зовет сюда бывших ее защитников. Здесь, у подножья величественного монумента, воздвигнутого в честь героев обороны, клянутся в верности Отчизне молодые воины. Отсюда они увозят горстки священной земли. Сюда приезжают друзья из разных стран мира, чтобы поклониться мужеству защитников Брестской крепости. Память сердца зовет сюда, несмотря на все "суверенитеты" и размежевания. Страницы героизма нашей Победы не горят, они написаны кровью!