Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

На ночном бомбардировщике

Осенью сорок первого года, когда гитлеровские полчища были уже под Москвой, в старом Петровском парке в одном из зданий Военно-воздушной академии имени Н. Е. Жуковского собралась группа совсем еще молодых девушек в авиационной форме с рюкзаками за плечами. Среди них была и Дуся Пасько — студентка механико-математического факультета МГУ, маленькая, застенчивая. Вместе со своими подружками — тоже студентками МГУ — она решила оставить учебу и отправиться на фронт, чтобы с оружием в руках защищать свою Родину.

До последнего дня войны сражалась Дуся Пасько. Она бомбила вражеские позиции на Северном Кавказе, Таманском и Крымском полуостровах, участвовала в боях за освобождение города-героя Севастополя, Новороссийска, братской Польши, бомбила врага и в самой Германии.

В одном из октябрьских номеров за 1944 год газета «Правда» так писала о ее славных боевых делах:

«Евдокия Пасько, гвардии старший лейтенант, штурман эскадрильи, в Красной Армии с октября 1941 года, награждена двумя орденами Красной Звезды, орденом Красного Знамени, орденом Отечественной войны.

В боевой деятельности — 780 боевых авиавылетов и около 100 тысяч килограммов бомб, сброшенных на укрепления противника. На ее боевом счету — 157 сильных взрывов, 109 очагов пожара, 4 взорванных склада с горючим, 2 склада с боеприпасами и много уничтоженных немецких солдат и офицеров».

Осенью того же сорок четвертого года Евдокии Пасько вручили в Кремле орден Ленина и Золотую Звезду Героя Советского Союза.

Чтобы стать штурманом эскадрильи ночных бомбардировщиков, комсомолка Пасько училась в городе Энгельсе в авиашколе. Девушка хорошо освоила искусство бомбардирования с небольших высот. Ей хотелось быстрее попасть на фронт.

И вот женский полк сформирован. В феврале сорок второго года после окончания учебы летчицы принимали военную присягу. Они давали клятву Родине, своему народу быть настоящими бойцами, не знать страха в борьбе с врагом. Вместе со всеми поклялась на верность Родине в тот памятный день и Дуся Пасько.

В солнечный весенний день легкие бомбардировщики первого в мире женского полка вырулили на старт, поэскадрильно выстроились и легли на заданный курс. Впереди — боевая страда, полная риска, невзгод и испытаний.

До фронтового аэродрома девушек-летчиц провожала известная всей стране Герой Советского Союза Марина Михайловна Раскова. Она передала женский полк в состав 218-й ночной бомбардировочной дивизии, входившей в воздушную армию генерала Вершинина. Командиром полка была Евдокия Давыдовна Бершанская, комиссаром полка — Евдокия Яковлевна Рач-кевич.

На первом митинге полка, который состоялся прямо в поле, Рачкевич сказала:

— У нас сегодня радостное событие — начало боевой деятельности полка. Настало время проявить свои способности и мужество в боях.

На этом митинге девушки единодушно решили сделать свой полк одним из лучших на Южном фронте.

Первыми открыли боевой счет полка экипажи Бершанской, Амосовой и Ольховской. Несмотря на ожесточенный огонь фашистских зенитчиков, они сбросили бомбы точно в цель.

За один месяц летчицы полка совершили более семисот ночных вылетов. На их боевом счету было уже пятьдесят восемь пожаров, шестнадцать сильных взрывов и две крупные речные переправы, разрушенные с воздуха. Слава о женском полке быстро разнеслась по фронту.

Много рассказывали в частях и о боевых подвигах штурмана Дуси Пасько, которая не раз смотрела смерти в глаза. Она бомбила вражеские аэродромы и склады с боеприпасами, переправы, эшелоны с войсками, огневые точки, танки... Не раз приходилось ей вместе с боевыми подругами — летчицами под огнем вражеских зениток и истребителей, в лучах вражеских прожекторов и осветительных ракет совершать полеты с боеприпасами и продовольствием для своих наземных войск. Так было, например, в Керчи, где противнику удалось окружить нашу часть. Пасько сбрасывала грузы со снайперской точностью.

Как-то в беседе с Евдокией Борисовной Пасько я спросил ее:

— Какой из 800 своих боевых вылетов вы считаете самым трудным, особенно запомнившимся?

Пасько на минуту задумалась, потом сказала:

— Пожалуй, этот. Да. В ночь на 5 мая 1944 года я летала с Машей Смирновой на бомбежку аэродрома гитлеровцев на мысе Херсонес.

Летели на высоте две тысячи метров. В районе предстоящей бомбежки снизились. Видели, как на аэродроме садятся вражеские самолеты. Дважды пытались мы зайти на аэродром, но безуспешно: пробиться сквозь огонь зениток было просто невозможно. Но тут нам повезло. Откуда-то вдруг появился наш тяжелый бомбардировщик, и вражеские зенитки немедленно же перенесли весь свой огонь на него. Переключились на страшного гостя и прожекторы. Этим-то мы и воспользовались. Маша сбавила газ, и я сбросила весь бомбовый груз.

В это время зенитки взяли нас в оборот. Смотрю на приборы: ужас, высота-то у нас всего двести метров. Кричу:

— Маша, давай вверх, уходи в море! Возвращались домой над берегом и благополучно приземлились на своем аэродроме.

Во время нашего стремительного наступления уже в Польше командиру 3-й эскадрильи Герою Советского Союза Марии Смирновой и штурману Евдокии Пасько было поручено пролететь днем вдоль линии фронта и найти подходящую площадку для аэродрома. Девушки сели в самолет и отправились на выполнение задания. Летели-летели, но подходящей площадки не было.

Наконец нашлась более или менее подходящая площадка, и летчицы приземлились. К ним тут же подбежали наши пехотинцы и быстро затащили самолет в лес.

— Вы что, с ума сошли, что ли?! — закричал на девушек командир. — Гитлеровцы ведь совсем рядом!

Попросили солдаты у летчиц бензина для своих зажигалок, помогли самолету взлететь, а потом все удивлялись: откуда взялись эти маленькие красавицы и почему у них вся грудь в орденах? Дело в том, что женский авиаполк совсем недавно был переброшен сюда с другого фронта и о нем еще мало кто знал.

Через несколько дней Дуся Пасько и Маша Смирнова получили от, ругавшего их командира письмо:

«Можете теперь спокойно прилетать на облюбованную вами площадку, — сообщал он, — у нас здесь вполне безопасно. После вашего смелого визита к нам пехота наша до того была воодушевлена, что тут же пошла в атаку и погнала гитлеровцев дальше...»

До середины 1944 года Дуся Пасько, как и все ее подруги по полку, летали без парашютов: каждый предпочитал лучше взять с собой лишние двадцать килограммов бомб. О том, что самолет могут сбить, девушки думали меньше всего. Нередко бывали такие ночи, когда каждому экипажу приходилось делать по пять-шесть боевых вылетов. Фронт всегда был рядом, и девушки постоянно ощущали его грозное, огненное дыхание.

Во время боев на Таманском полуострове для борьбы с «женскими советскими ночниками» была переброшена целая эскадрилья фашистских асов. За каждый сбитый самолет асам обещали железный крест. Многие гитлеровцы действительно получили кресты, но только не железные, а деревянные.

В годы войны мне не раз доводилось бывать в женском полку. Но особенно, пожалуй, запомнилась встреча с отважными летчицами 8 марта сорок пятого года в прусском городке Тухоля. Сюда в гости к летчицам прибыли командующий 2-м Белорусским фронтом Маршал Советского Союза К. К. Рокоссовский и командующий 4-й воздушной армией К. А. Вершинин, чтобы вручить девушкам награды за отличия в боях. Поздравляя героинь, Маршал сказал:

— Да вы все тут, смотрю, орденоносные! Как хорошо, что вы такие!

Затем, обращаясь к Вершинину, Маршал, улыбаясь, спросил:

— Девушкам, вероятно, трудно все делать самим. Может быть, назначить им в полк десяток-другой мужчин для подвешивания бомб и других тяжелых работ?...

Но летчицы шумно запротестовали:

— Не надо нам помощников, управимся сами.

В тот вечер Маршал вручил правительственные награды большой группе девушек, а комсоргу полка Шуре Хорошиловой торжественно передал Почетную Грамоту ЦК ВЛКСМ, которой была награждена комсомольская организация полка.

Дуся Пасько, как и многие ее подруги, была в то время уже членом партии.

Война подходила к концу. Последние полеты Дуси Пасько были над вражескими позициями уже под Штеттином, Данцигом и Гдыней. Восемьсот боевых вылетов совершила она за время войны, пробыла в воздухе тысячу двести двадцать часов, сбросила на фашистских захватчиков более ста тысяч килограммов бомб!

После полного разгрома гитлеровцев в данцигском котле и на штеттинском направлении женский полк перебазировался в Бухгольц, северо-западнее Берлина. Здесь личный состав полка с радостью узнал, что их гвардейская часть награждена орденом Суворова III степени.

О полной капитуляции фашистской Германии девушки-летчицы узнали глубокой ночью. Они крепко спали в усадьбе какого-то прусского помещика. Разбудила их дежурная по полку Римма Прудникова.

— Девчата, вставайте! — закричала она. — Вставайте же, черти, быстрее! Войне конец! Победа, мир!

Проснувшиеся летчицы думали, что очередная тревога. Вскоре в усадьбе начался настоящий «девичий переполох». Во дворе раздавались крики «ура», поднялась стрельба из ракетниц и пистолетов. Летчицы салютовали Победе. Как-то не верилось, что многолетняя кровопролитная война наконец-то закончилась. Не верилось это в ту минуту и Дусе Пасько, потерявшей на фронте многих своих подруг, родных и близких. Ведь на фронте сражались и шесть ее братьев. Домой же вернулся только один. Пятеро пали в боях смертью храбрых.

Через некоторое время после окончания войны женский полк взял курс на Москву. Надо было готовиться к первому послевоенному воздушному параду, параду победителей. В полку к тому времени почти все девушки были уже коммунистками. За годы войны в партию вступило около двухсот человек. Весь личный состав полка был награжден орденами и медалями, а двадцать три летчицы стали Героями Советского Союза.

В конце 1945 года Дуся Пасько прощалась со своими боевыми подругами — летчицами, штурманами, техниками, мотористами, вооруженцами. Расставаясь, девушки поклялись не забывать друг друга, всегда помнить о боевом прошлом, о крепкой, кровью скрепленной фронтовой дружбе. И они держат эту клятву. Каждый год 2 мая и 8 ноября боевые подруги, как и договорились, встречаются теперь в сквере против Большого театра в Москве. В эти дни однополчане, где бы кто ни находился, спешат приехать в Москву, узнать новое друг о друге.

После войны Евдокия Борисовна Пасько опять взялась за учебу в МГУ на том же механико-математическом факультете, с которого ушла в сорок первом году. После университета Пасько закончила аспирантуру и стала работать на кафедре высшей математики в Московском высшем техническом училище имени Баумана. Студенты и преподаватели с большим уважением относятся к этой скромной женщине, коммунистке.

Интересное совпадение: за время войны Пасько совершила восемьсот боевых вылетов, а за первые девять лет своей работы в МВТУ выпустила восемьсот инженеров-специалистов, которые разлетелись во все концы нашей необъятной Родины и трудятся теперь на заводах, в институтах, научно-исследовательских лабораториях. Как же не гордиться ей этим, как не радоваться тому, что ее питомцы стали активными бойцами семилетки!

Сменили военные профессии на гражданские и фронтовые подруги Пасько. Где же они теперь, боевые друзья-однополчане?

Евдокия Борисовна на минуту задумывается, потом вспоминает. Конечно же прежде всего о бывшем командире полка Евдокии Давыдовне Бершанской и комиссаре Евдокии Яковлевне Рачкевич, которую все в полку любовно называли «наша мамочка». Так они называют ее при встречах и теперь.

Е. Я — Рачкевич уволилась в запас. Уйдя на пенсию, она не сидит сложа руки, а ведет общественную работу, выступает с воспоминаниями о Великой Отечественной войне перед молодежью.

Уволилась из армии и Евдокия Давыдовна Бершанская. Она активно участвует в работе Комитета советских женщин и Советского комитета ветеранов войны.

Серафима Амосова — бывший заместитель командира полка по летной части — стала партийным работником на одном из московских предприятий. Начальник штаба полка Ирина Ракобольская — ассистент кафедры на физическом факультете МГУ. Парторг полка Мария Рунт получила высшее образование в Академии общественных наук при ЦК КПСС, стала кандидатом филологических наук. Живет и работает она в Куйбышеве. Высшую партийную школу окончила после войны штурман Екатерина Доспанова. Она уехала на работу в Казахстан.

Не отстала от старших подруг и бывший комсорг полка Шура Хорошилова, которой Маршал Рокоссовский еще на фронте вручил Почетную Грамоту ЦК ВЛКСМ. Живет и работает Шура в Куйбышеве.

— Просто Шурой ее теперь не назовешь, — замечает Евдокия Пасько. — Хорошилова — кандидат экономических наук и готовится к защите докторской диссертации.

Долгое время работала после войны в ДОСААФ Надежда Тропаревская, обучая юношей и девушек парашютному спорту. Сама она не раз была рекордсменкой Советского Союза по прыжкам с парашютом и получила почетное звание заслуженного мастера спорта СССР. Позже Тропаревская стала инженером одного из заводов столицы.

Часто вспоминает Дуся Пасько и о многих других фронтовых подругах. Они трудятся теперь на фабриках и заводах, в высших учебных заведениях, ведут большую общественную работу, воспитывают детей и даже внуков (как незаметно летит время!). Бабушкой стала Евдокия Давыдовна Бершанская. Трое детей у Софьи Озерковой — бывшего старшего инженера полка.

Во многих городах нашей Родины можно встретить бывших летчиц из прославленного гвардейского авиаполка. В Саратове на одном из заводов работает инженером-экономистом бывший штурман Ольга Клюева, в Таллине трудится бывший старший техник эскадрильи Мария Щелканова. Почти все получили высшее образование, овладели новыми, мирными профессиями, стали аспирантами, доцентами, кандидатами и докторами наук. Все это им дала наша Родина, которую они так стойко и мужественно защищали в суровую годину войны, не щадя ни своей крови, ни самой жизни.