Москва
Региональная общественная организация
«Женщины и информация»

ЭТО НАДО ЖИВЫМ

Москва

Взяв в руки эту книгу, кто-нибудь наверняка подумает с досадой: «Ну вот опять! О войне, о жертвах и страданиях!...»

Действительно, события тех лет совсем не похожи на приторно-слащавые (и нередко вымышленные) истории героев нынешних «мыльных» телесериалов, порой слишком далеких от действительности. Но знать правду об истинной истории своей страны всем нам просто необходимо. И прежде всего потому, что только так можно понять и по достоинству оценить главное завоевание тех огненных военных лет — МИР!

Более полувека (целая человеческая жизнь!) минуло с момента окончания Великой Отечественной войны, второй мировой войны — самого страшного испытания, выпавшего на долю человечества в XX веке. Но до сих пор я бережно храню письма своих однополчан-фронтовиков. Незатейливые, простые по форме, но безмерно глубокие по содержанию, письма солдат и командиров, написанные химическим карандашом в краткие минуты затишья между боями. В них и переживания, и воспоминания о былом, и горькая правда о событиях, которые нельзя забывать нашим потомкам.

А теперь еще добавились и письма-раздумья, над которыми, уже в мирное время, бесконечно долгими бессонными ночами трудились наши ветераны войны, вспоминая прошлое и размышляя о дне сегодняшнем. И вся эта корреспонденция обязывает нас, вступающих в третье тысячелетие, осознать и оценить главное — великое значение нашей Победы.

В военных мемуарах и научных трудах, как правило, подробно рассказывается о битвах армий, дивизиях, полководцах, отдельных наиболее известных героях. Честь и слава им! Но нашу страну привел к Победе весь народ. Это — миллионы безвестных фронтовиков и тружеников тыла, явивших миру невиданное мужество, стойкость, самопожертвование.

В откровенных письмах бывших участников войны — дыхание суровой эпохи, судьбы сотен людей, неистребимая вера в Россию, которая поддерживала нас, укрепляла дух и согревала сердца в тяжелые военные годы. В них раскрывается понятие гуманизма как признание ценности человеческой личности, ее прав на раскрытие своих способностей и возможностей в любых условиях быта. В жестокой военной повседневности, наперекор всем худшим людским порокам, в бойцах предельно обострялись чувства товарищества, взаимовыручки, самопожертвования во имя спасения раненых и живых собратьев по оружию. Эти высокие качества русского характера и определяли весь уклад фронтовой жизни, где на первом месте были товарищеские отношения, взаимопомощь и поддержка во всем. Это ли не урок нашим потомкам? Юные россияне, читая наши письма, открывают для себя новые жизненные ориентиры, стремясь развить свои способности, возможности и желания в деле благоустройства и процветания родной страны.

Смертельная схватка с фашизмом была выиграна неслыханным по массовости жертвоприношением!... Невыносимо тяжко приходилось солдату на фронте. Но парни и девчата сороковых шли на любые испытания во имя Победы. И пока стояла Москва, пока боролся осажденный Ленинград, многие другие потери и невзгоды казались нам поправимыми.

После окончания с отличием радиошколы, я попала на Волховский фронт, в 647-й артиллерийский полк 229-й стрелковой дивизии. Бойцы вязли в непромерзающих топях болот, сутками лежали в раскисшем снегу, проваливались в воду сквозь неокрепший лед бесчисленных рек и озер. Орудия, минометы и боеприпасы приходилось перетаскивать на руках. Штурмом брали каждый населенный пункт. В одном только бою наша дивизия потеряла более тысячи бойцов. Об этом скорбно повествует памятный знак на окраине деревни Хутынь под Великим Новгородом: «Здесь в марте-апреле 1943 года сражались с немецко-фашистскими оккупантами и пали в боях за Родину 1075 воинов 229-й Одерской стрелковой дивизии». А рядом — массивные плиты, на которых выбиты имена погибших воинов. Создание этого мемориала — большая заслуга бывшего командира батальона 804-го стрелкового полка Петра Петровича Попова и заместителя командира саперного батальона 229-й стрелковой дивизии Романа Владимировича Бобровского. Низкий поклон им за этот истинно гражданский поступок.

Среди бойцов-героев было немало совсем молодых девушек, чье участие в войне изначально противоречит глубинной сути мироздания. Невысокого роста, худющая, почти прозрачная от чрезмерной усталости Вера Мальгина за один лишь день разминировала 128 мин — не только смертельно опасных, но и тяжелейших! Прикиньте-ка сейчас, в минуты неторопливого мирного досуга, сколько десятков, а то и сотен жизней спасла эта кроха, даже не помышлявшая о том, что свершаемое ею каждодневно — великий подвиг. А радистка Нина Залысаева погибла в бою, до самого последнего мгновения передавая корректировки огня своей пятой батарее. Или вот такая надпись на могильной плите: «Санинструктор-телефонистка 811 стрелкового полка Шура погибла, до последнего патрона защищая раненых».

Все мы в долгу перед девушками-солдатами... Выполняя воинский долг перед Отчизной, они страдали — и душевно, и физически — несоизмеримо больше, чем мужчины. Но не дрогнули, не отступили!...

Боевые части Волховского фронта готовились к решающим боям — к освобождению Великого Новгорода, Новгородской и Псковской областей и вместе с Ленинградским фронтом — к прорыву блокады Ленинграда.

Бои за освобождение Новгорода были особенно изнурительными. Топкие болота, проливные дожди, распутица... Преодолевая торфяную болотную жижу, мы упорно стремились вперед. Бывали минуты, когда человек не чувствовал опору под ногами и будто проваливался сквозь землю. Охватывал ужас: не верилось, что где-то неподалеку живут люди, растут деревья, есть суша, на которой строят дома... Но ближайший к тебе товарищ протягивал руку помощи, помогал выбраться из бездонной трясины, и вновь, поддерживая друг друга, фронтовики пробивались вперед! Пробивались сами, протаскивали артиллерийские пушки и повозки со снарядами. Помогали друг другу и лошадям, которые порой погружались в трясину так, что из чавкающей черноты торчали лишь их головы и хвосты. Тащившая по бездорожью тяжелейший груз, лошадь наконец окончательно выдыхалась и останавливалась. И тогда бойцы снимали с повозки ящики со снарядами и тащили их дальше на своих плечах.

Какая тяжесть ложилась на плечи солдат!... Люди буквально стонали от боли, но упорно шли вперед, в бой за свою родную землю, на которую позарился ненавистный враг.

И чтобы сегодня лучше понять, что довелось пережить нам в те годы, расскажу такой эпизод. Затяжной бой наша часть вела буквально по колено в воде. Слышу команду: «Маша, включай рацию, телефонная связь не работает!» А рацию-то и поставить некуда — всюду грязь и вода. Кое-как каской немного разгребла грязь, вычерпала воду из окопа, села на корточки и поставила рацию себе на колени. Целые сутки шел бой, и все это время я, прижавшись к стенке окопа, раз за разом передавала команды на огневые позиции артиллерийских батарей. После такого испытания я сильно заболела: все тело от переохлаждения и грязи покрылось фурункулами, особенно ноги. Боль была такова, что буквально шаг невозможно было сделать без слез...

Наш полк на полсотни километров вклинился в глубь немецкой обороны и оказался «в мешке» — почти в окружении. Псков и Остров были заняты гитлеровцами, между этими городами интенсивно перемещались военные эшелоны: командование вермахта направляло к блокадному Ленинграду все новые и новые танки и пехоту. Второй дивизион нашего артполка прорвал оборону гитлеровцев и занял огневой рубеж, перекрыв железную дорогу Псков — Остров. Закрепились, как нам показалось, основательно: заняли немецкие блиндажи, выкопали дополнительные окопы вдоль железной дороги, установили наблюдательный пункт.

Движение эшелонов было прекращено, и это буквально взбесило фашистов. По нашим позициям был открыт ураганный артиллерийский огонь: в одно мгновение толстенные бревна разлетелись в мелкую щепку, железнодорожное полотно превратилось в груду металлических обломков. Обстрел длился целые сутки. Лишь с 23 до 24 часов вражеские артиллеристы делали короткий перерыв. К нашему счастью, не все снаряды взрывались: некоторые, злобно шипя, уходили глубоко в землю.

К смертельному испытанию огнем добавилось еще одно затруднение. Наша кухня застряла далеко от позиций дивизиона. Четверо суток бойцы не имели никакой пищи. Не было и нормальной питьевой воды. Приходилось черпать дождевую воду из воронок и пить, процеживая ее через индивидуальный перевязочный пакет. Лишь на пятые сутки, поздно ночью, до наших позиций добрался повар с термосом. С этого дня мы смогли получать пищу — один раз в сутки!...

Наблюдая за передним краем немцев, бойцы заметили в маленьком лесочке скопление немецких танков. Развернувшись в боевой строй, танки двинулись на нас. Позабыв про все опасности, я по рации спешно передавала координаты вражеских целей. Загрохотали наши дальнобойные орудия, одного за другим уничтожая стальные чудовища. Но один гитлеровский танк все-таки прорвался на позиции дивизиона и стремительно приближался к наблюдательному пункту. В этот критический момент командир старший лейтенант Величко передал мне новые координаты цели: «Принимаю огонь на себя!»

Какими сейчас передать словами, что мне довелось пережить в то мгновение? В землянке на НП — раненые бойцы. При всем желании они не успеют спастись от огня своей же артиллерии. Но если промедлить, танк просто раздавит их гусеницами. И, преодолев жуткую щемящую боль в сердце, я четко передала по рации свою последнюю цель — координаты наблюдательного пункта...

Первый же снаряд, выпущенный нашей гаубичной батареей, точно попал по землянке. Одна ее половина, вместе с находившимися там моими дорогими однополчанами, взлетела на воздух, запалив одновременно ненавистный «фердинанд». Другую половину завалило бревнами и балками наката, мощно вдавив меня в землю. Стало нечем дышать, помутнело сознание. Похоже, я слышала какие-то звуки в микрофонной трубке, но понять их уже не могла... Очнулась в другой землянке, где и узнала, что оставшиеся в живых солдаты буквально выкопали из-под завала старшего лейтенанта Величко, меня и еще двоих раненых бойцов. Вскоре 647-й артполк был выведен из огненного «мешка» — нас сменила свежая дивизия, прибывшая из резерва. Меня с сильной контузией поместили в медсанбат. Лечилась около месяца, после чего вновь оказалась в строю — в родном артиллерийском полку.

В Латвии в составе 229-й стрелковой дивизии наш полк вступил в жестокую схватку с эсэсовской танковой дивизией «Мертвая голова». И опять судьба начертала нам кровавый рубеж на железной дороге — на узловой станции «Анна». Именно здесь было сосредоточение вражеских эшелонов, именно на этом квадрате сошлись острия штабных стрел на картах и советского, и германского командований.

Напряжение боя нарастало с каждой минутой. Эсэсовцы не жалели ни людей, ни бронетанковой техники, стремясь захватить станцию. Им. противостояли 804-й пехотный полк и вторая батарея нашего артполка. Пехотинцы и артиллеристы мужественно отбивали яростные атаки немцев и прочно удерживали станцию.

Обстановка постоянно менялась. В этих условиях надежная связь между подразделениями обрела особое значение. Ситуацию существенно осложняло то, что от взрывов вражеских снарядов постоянно нарушалась телефонная связь. В начале сражения я работала на радиостанции. Но осколок снаряда попал в аккумулятор, и мне пришлось перейти на телефонную связь.

Бой разгорался все сильнее, провода рвались все чаще и чаще. Один за другим гибли бойцы-связисты, устранявшие обрывы проводов под сильнейшим артиллерийским, танковым и автоматно-пулеметным огнем противника. Участь эта в любую минуту могла постигнуть и меня. Но ни на мгновение не задумывалась я о том, насколько велика и реальна опасность быть убитой. Как только связь обрывалась, резво выскакивала за бруствер наблюдательного пункта и — где бегом, где ползком — искала место обрыва и восстанавливала связь командиров с подразделениями. В этих боях я исправляла обрывы проводной связи более 20 раз. И каждый раз, выходя на линию связи, очень боялась. Боялась, что больше не вернусь на свой НП, боялась, что не смогу устранить обрыв провода...

С 1 и по 10 августа 1944 года в непрерывных боях погибло очень много моих боевых товарищей и подруг... И я старалась изо всех сил — в память о погибших друзьях-героях...

Продолжая наступление, 229-я стрелковая дивизия 21 августа вышла на рубеж эстонской деревни Курица. Немцы пытались во что бы то ни стало остановить наше продвижение на Запад. Пехота и танки — волна за волной — шли, как говорится, на пролом, не считаясь с потерями. Деревня горела. Из бушующего пламени то тут, то там проявлялись гитлеровские автоматчики и танки. Их становилось все больше и больше. И наша вторая батарея получила приказ: «Беглый огонь прямой наводкой!»

Расположив орудия у крайнего дома, артиллеристы стреляли словно из пулеметов. Стволы пушек накалились так, что до них нельзя было дотронуться. Но немцы напористо и нагло продолжали атаку, открыв по батарее шквальный огонь. Трещали автоматные очереди, рвались гранаты, дело доходило и до рукопашных схваток. Один за другим гибли расчеты орудий... Погиб санинструктор, и я начала перевязывать раненых батарейцев.

Наступил момент, когда почти все батарейцы оказались ранеными. У нас к тому же остался всего один ящик снарядов. И в это время на позицию батареи прорвался вражеский танк. Еще мгновение — и оставшиеся в живых солдаты и орудия окажутся под его гусеницами. И тут слышу крик лейтенанта Глазунова: «Маша, подтяни снаряд к орудию и срочно доложи по рации обстановку в штаб полка!» Подтащила тяжеленный снаряд. Борис зарядил орудия и в упор поразил вражеский танк!

Ночью мне приказали скрытно выйти из горящей деревни и доставить в штаб полка карту командира батареи с нанесенными огневыми точками противника. Добралась, передала сообщение, и вскоре «Катюши» нанесли сокрушительный удар по сосредоточению танков и пехоты противника. За этот бой меня наградили орденом Славы III степени.

Так уж получилось, что поколению солдат Великой Отечественной войны не довелось отдохнуть после Победы. Бывшие фронтовики, вернувшись на Родину, вновь оказались на фронте — трудовом: восстанавливали из пепелищ родные города и села, энергично перестраивали на мирный лад экономику, науку и технику, обеспечив, в конечном итоге, нашей стране авторитетный статус «сверхдержавы». Не каждому такое по плечу, но мы это сделали и по праву гордимся достигнутым!

После войны я так и не смогла расстаться с Армией — слишком многое довелось пережить на кровавых солдатских дорогах Великой Отечественной... Более 40 лет проработала я в Министерстве обороны. И каждый год в День Победы (по 1975 год) я с большим душевным подъемом участвовала в соревнованиях по радиоспорту. Выполнила норматив мастера радиоспорта, завоевала почетный титул чемпионки Москвы по радиоспорту. Интересная и любимая работа одарила меня незабываемыми встречами с выдающимися людьми. Так, мне посчастливилось встречаться с министром обороны маршалом Г. К. Жуковым, устанавливать радиосвязь с первым космонавтом Ю. А. Гагариным. Словом, есть о ком и о чем вспомнить!... Именно этот настрой — радость жизни, увлеченность созидательным трудом — вместе с моими коллегами по Клубу кавалеров ордена Славы я стремлюсь передать современному поколению московской молодежи.

Обидно, что уже на склоне лет нашему поколению пришлось вступить еще в один бой — с забвением, общественным равнодушием, воинствующей клеветой. Выстояли и на этот раз! Более того, обрели надежных союзников и, как это принято сейчас называть, социальных партнеров в лице миллионов москвичей, городских властей, столичных общественных и благотворительных организаций. Ярчайшее подтверждение тому — состоявшееся празднование 55-летия Великой Победы и активная подготовка к 60-летию Московской битвы.

Группа кавалеров ордена Славы организовала клуб, объединивший ветеранов, удостоенных этого уникального в своем роде ордена. Несмотря на возраст, ведем активную и весьма объемную по своим масштабам историко-патриотическую работу. Лично для меня быть председателем Клуба кавалеров ордена Славы — счастье, за что я искренне благодарна судьбе. Несмотря на большие хлопоты, каждый день переживаю ни с чем не сравнимые чувства удовлетворения, радости и гордости за конкретные полезные свершения. И очень хочу, чтобы радость жизни и социальный оптимизм всегда сопутствовали российским согражданам XXI века.

Законы бытия неумолимы: поколение победителей уходит в Вечность... Вот почему нас особо волнует вопрос преемственности, сохранения традиций. Внукам, правнукам своим передаем мы историческую эстафету и наказ: живите по совести, любите и берегите Россию! И пусть примером всем вам послужат скромные жизненные истории рядовых солдат Великой Отечественной войны, обыкновенных девушек и парней, надевших в суровую для страны годину тяжелые солдатские шинели и переживших такое, что до сих пор самым талантливым актерам и режиссерам не под силу воссоздать на кино и телеэкранах...

Дорогие мои! Пусть счастливо и содержательно сложится ваша жизнь! Ведь именно за это и шли мы в смертный бой на полях сражений Великой Отечественной войны.