Феминистский анализ считает абсолютно необходимым изменение в конвенциональном политическом анализе как минимум трех принципов:

 - элиминирования гендерных отношений и гендерных различий;

 - предположения о "нормальном" и "должном" политическом поведении, основанном на мужских образцах поведения;

 - разделения между частной и общественной сферами (Randal V., 1989:527).

Причем, если на первом этапе развития феминистской методологии считалось, что существует только две социо-культурные формы гендера (мужская и женская), то с начала 90-х годов этот анализ так же переживает кризис. Так появилась концепция о существовании нескольких форм гендера/социального пола (имеются ввиду возрастные, стратификационные, этнические и прочие характеристики мужчин и женщин), учет которых методологически принципиален (Delphy, K. 1993:1). Объясняя незаметность женщин в политике, феминистский анализ дает возможность выделить несколько факторов, затрудняющих женщинам действительно равноправно участвовать в политическом процессе. К ним относится, во-первых, вывод о том, женщины социализируются таким образом, что политика не является для них особенно важным делом. Во-вторых, жизненный круг жизни женщины в западном обществе преимущественно сосредотачивается на таких обязанностях, как содержание дома, воспитание детей, ответственность по уходу за престарелыми и больными членами семьи. В-третьих, женщины составляют низкий процент в профессиях, из которых, в основном, рекрутируются политики. В-четвертых, средства массовой информации играют отрицательную роль по отношению к женщинам во время избирательных кампаний. В-пятых, политические партии выдвигают преимущественно мужчин, женщины же в партиях заняты, в основном, организационной работой. В-шестых, из всех типов избирательных систем только пропорциональная создает более благоприятные условия для выдвижения и избрания женщин. В-седьмых, если для мужчины фактор наличия семьи является условием политической карьеры, то для женщин - препятствием. Следовательно, система социума в целом, а не биологическая неспособность женщин, продолжает поддерживать воспроизводство "системы преимущественного гражданства" для мужчин. Право, политика, экономика и культура включают в себя, невидимые для конвенционального политического анализа, "барьеры" для участия женщин в политике.

Если на уровне общеизвестных истин мы знаем, что женщин почти "нет" в политике, значит ли этот факт, что любая проводимая политика без участия женщин является антиженской? И обеспечивает ли присутствие женщин в политике реализацию интересов женщин как одной или нескольких гендерных групп? В рамках конвенционального политического анализа эти вопросы не разрешимы. Понятие гендерного интереса не включено в политическую концепцию. Для феминистского же анализа, ответ находится в области механизмов реализации интереса гендерной группы .

Вопросы практического отсутствия женщин в политике, данные конвенциональных эмпирических исследований повлекли за собой дискуссию о политических концепциях. Теория потребностей и группового интереса, теория рационального выбора, пропорциональное представительство либеральной демократии, партисипаторная демократия, а также новая интерпретация классических текстов политической теории, на предпосылках которой строился современный политический анализ,очень активно обсуждаются феминистским политическим анализом (Diamond I. and Hartsock N., 1981; Evans J.,1986; Jones K., Jonasdottir A., 1985; Phillips A., 1991; Disch L., 1991; Sapiro V., 1981; Coole D., 1990).

С начала 1970-х годов феминистские теоретики предприняли анализ как очень известных, так и менее популярных текстов политической теории (Coole D., 1988; Kenedy E., Mendus S., 1987; Okin S.M. 1992; Pateman C.,1988; 1989; Shanley M., Pateman C.,1991; Saxonhouse A., 1985;). Это новое прочтение и интерпретация принесли не только новое имплицитное понимание самих текстов классической и современной политической мысли, но также таких центральных политических категорий, как гражданство, равенство, свобода, справедливость, общественное (политическое) и частное (личное), демократия. И хотя предпринятый анализ проводился с разных феминистских эпистемологических позиций (либеральный феминизм, марксистский, радикальный и социалистический феминизм) (Jaggar A.,1983:353-395), в его основе лежал общий набор вопросов.

Рэндал, чтобы определить, что же является основой феминизма и соответственно феминистского анализа, например, считает, что понятие феминизм строится минимум на четырех посылках:

 - "женщины - это важно";

 - "они систематически находятся в состоянии субординации мужской власти и интересов (хотя различные ветви феминизма это понимают по-разному)";

 - "истоки этой субординации существенно проистекают из факта разделения труда между полами внутри семьи";

 - "это не допустимо и должно быть изменено" (Randal V., 1989: 528).

Вопросы феминистского политического анализа классических и современных текстов, в основном, касались следующих вопросов: политической значимости различий между социальными полами (мужчинами и женщинами), и форм мужской власти по отношению к женщинам; патриархатных конструкций центральных категорий политической мысли; отношения между частным (private) (в смысле домашнего хозяйства, семейное, интимное) и общественным (public) (в смысле экономики и государства); и политической значимости различий между женщинами.

Неудивительно, что все различия между теоретиками политики (западной традиции политической мысли от Платона до Хабермаса) стираются при феминистском анализе концепции "политического".Столь различные мыслители оказываются едины в исключении из сферы "политики" женщин, всего связанного с феминностью (женственностью), женским организмом (body) . Различия между социальными полами и сексуальные отношения обычно рассматриваются как маргинальная или внешняя к объекту политического исследования проблема. Однако, различные атрибуты, способности и характеристики, приписываемые мужчинам и женщинам в политической теории выполняют центральную роль в определении того, что есть "политика". Человеческое общество и политика шли "рука об руку", но все, что контрастирует и выходит за политическую жизнь может быть каким-то образом связано, ассоциированно с категорией "женщина", ее способностями, "естественными" для их биологического пола целями жизни, материнством. Однако, хотя многие политические мыслители признавали за женщинами важную социальную роль в жизни сообщества, они единогласно отрицали за ними возможность быть гражданами.

За женщинами закреплялась роль сохранять частные (private) основы политического мира мужчин; женщина символизирует частные домашние, семейные отношения, стабильность, на которой строится "полис" у Аристотеля. Следует сказать, что вопрос о биосексуальных различиях, связывается с вопросом об отношениях между "частным" (private) и "публичным" (public).

Главной отличительной чертой современного общества является то, что согласно классической и современной политической теории существует строгая разделенность на эти две сферы. И только одна из них, а именно "публичная" (общественная) рассматривается как политически релевантная. Но крайне важно заметить, что задолго до того как произошло выделение "мира" женщины и домашнего хозяйства из "маскулинной" реальности политики, а гражданство приняло его современные формы, политическая теория установила противопоставление "политического" и "частного" интересов.

Все изложенное выше может оказаться преувеличением только в отношении нескольких текстов, среди которых пятая книга "Государства" Платона. Считается, что первая развернутая трактовка возможностей равного участия женщин и мужчин в общественных делах представлена именно здесь (Михаленко Ю.П. 1992:56-76). Отмену частной собственности и частной формы семьи, с присущей ей субординацией жен и исключением женщин из политической жизни, Платон считал условием их участия в управлении государством. И не смотря на столь революционные взгляды Платона, Сузан Окин считает этот эгалитаризм ограниченным, так как его действие распространялось только на женщин высшего класса. А в "Законах", отказ Платона рассматривать юридические нормы патриархатного уклада семьи, признается феминистками как еще одно из проявлений множества противоречий его эгалитаризма. Перечисленные здесь противоречия постановки вопроса о возможности участия женщин в политике при дальнейшем знакомстве с другими текстами воспринимаются как "инаугурация" традиций, в которой политика и женщины рассматриваются как вещи несовместные (6).

Анализ текстов Аристотеля представляет его традицию, как "классический мизогинизм"[["Мysogynism" переводится как ненависть к женщинам.]]. Для позиции Аристотеля женский биологический пол есть некая дефективность мужского биологического пола, нефертильный и незаконченный вариант мужской биологии. Из этой предпосылки следует целый набор физических и моральных качеств женщины, которые связываются со "слабостью", на основе которой качества мужчины оказываются превосходящими женские качества и это является основанием для превосходства мужчин над женщинами. Подход к исключению женщин из рационально-разумного дискурса, который появится у других мыслителей, у Аристотеля все же еще не существовал. Хотя Аристотель и исходил из превосходства мужских качеств, он, однако, считал, что в реальности не все мужчины обладают такими качествами в отношении всех женщин. Но этот аргумент используется лишь для подчеркивания дополнительного требования ограничения участия женщин в политике. Даже участие женщин, которые по своим качествам вполне могли бы заниматься политикой, недопустимо.Естественный порядок предписывает, что высший должен править низшим. Вынашивая ребенка в своем теле, содержа дом, женщина не обладает достаточным количеством времени для полноценного участия в политике. Но несмотря на это, женщине отводится важная роль в обеспечении жизни полиса. Взгляд на то, что женщины должны оставаться вне мира политики, несмотря на то, что они выполняют фундаментально-политически значимую роль, появляется позже во многих классических текстах.

Идеи римских мыслителей, как считает Арлен Саксонхауз, сильно контрастируют с политической реальностью. Они, за исключением Цицерона, игнорируют существование женщин вообще. В то время как в реальности, женщины появляются не только как представители oikos (как это было в греческой мысли), но как независимые представительницы и участницы политического процесса. Став важной частью общества, женщины все равно отсутствовали в политическом анализе .

Библейская концепция греховности, естественной подчиненности жены своему мужу, который играет в семье роль сопоставимую с ролью Христа в обществе, заложила концепцию "опасности" привлечения женщин в политику. Природная предназначенность женщин к деторождению и подчинению мужу, могла разрушить весь уклад общества и саму жизнь если бы женщины приняли участие в политике. "Богу богову, кесарю кесарево".

Тем не менее, в Новое время появляется противоположная всем предшествующим идея. Она гласит, что женщина обладает уже иными, чем прежде, добродетельными и природными способностями. Но и добродетельные качества выступают аргументом конструкции, отделяющей женщину от мира политики. До провозглашения революционных доктрин Нового времени о том, что все мужчины по природе или по рождению свободны и равны один другому, исключение женщин из политической жизни оставалось незаметным. Аполитичность женщины была так же естественна, как и недостойность, неспособность быть гражданами других категорий населения - людей не обладавших собственностью, рабов, негров.

Но "права мужчин" (всех без исключения), возникнув однажды, породили проблему, в которой женщины представляли собой специальный вопрос. Ее суть состояла в том, что женщины не являются тем же самым , что и мужчина. Стандартный анализ истории политической мысли исходит из предположения, что такое утверждение, как "все мужчины рождены свободными и равными", должно читаться таким образом - "каждый человек рожден свободным и равным". Только второй вариант прочтения истории политической мысли и дает возможность заложить основу доктрины "универсальности" индивидуальных свобод и равенства. Присоединение женщин к категории граждан, в таком прочтении, содержит в себе не больше проблем, чем включение в категорию граждан, скажем, мужчин без собственности или мужчин расового меньшинства. Итак, простое беспроблемное включение женщин в категорию граждан. Но такое отсутствие теоретических проблем, резко контрастирует с возникшими сложностями в практической реализации гражданства женщинами.

Эта наиболее распространенная точка зрения в политической либеральной теории (универсальность мужского гражданства для женщин) была использована и реализована во время "первой волны" феминизма суфражистским движением. Предполагалось, что равные права мужчин и женщин как граждан должны были обеспечиваться гендерно-нейтральным правом и социальной политикой.

Феминистский текстуальный анализ истории политической мысли обращает внимание на тот факт, что почти все известные политические мыслители Нового времени считали "человеческую природу" дифференцированной по признаку пола, то есть мужское и женское население страны имело различное политическое значение.

Либеральная мысль XVIII века остановилась на одном из возможных теоретических решений о политической значимости биополовых различий. Из него выводилась неспособность женщин быть гражданами. Конструкции Нового времени разделения "общественного" и "частного" были в основном развиты в двух концепциях Т.Гоббса и Дж. Локка.

Т. Гоббс, в его отношении к роли и месту женщин в политике, является совершенно одиноким в традиции политической мысли. Он исходил из предположения, что одинаковая человеческая природа присуща и женщинам и мужчинам. Теория Гоббса строится на предпосылке, что женщины подобно мужчинам, рождаются свободными и равными. Исключительность его взглядов осталась незамеченной. Но после этого, он распространяет принцип доминирования мужчин над женщинами в гражданском обществе. Основой политического доминирования мужчины, является его руководство семьей. Потеря женщинами статуса свободных и равных индивидов при заключении брачного договора не позволяет им участвовать в первоначальном общественном договоре. Мужчины осуществляют общественный договор на основе патриархатного брака и выделения понятия "частная сфера". Это легитимирует мужскую юрисдикцию по отношению к женщинам в гражданском обществе.

Дж. Локк также рассматривал женщин потенциально равными мужчинам. Но из этого он сделал лишь ограниченный вывод о способности женщин к образованию. Далее, из того, что женская судьба определена их природой следовало, что женщина должна оставаться только в частной сфере семьи.

Радикальность взглядов Ж.-Ж. Руссо относительно формы демократии, действительно позволяющей гражданам реализовывать равноправно их права, сочеталась с исключением женщин из категории граждан. Политический порядок общества отражает в концепции Ж.-Ж. Руссо биополовой закон природы. Поэтому цели образования мужчин и женщин должны различаться. Образование женщины должно специально готовить ее к семейной жизни, воспитанию детей. Значение равенства прав, привилегий должно быть основано в соответствии с существующими биополовыми различиями людей.

Единственным либералом, который видел в подчиненном положении женщин аномальность общества, был Дж. С. Милль. Милль старался привести отношения между полами в соответствие со своими широкими либеральными принципами, он пытался установить связь между "частным" и "общественным". Принципы либерализма Милль применял как к семье, так и к политической жизни. Для Милля семья должна строиться не на доминировании мужчины, а на равноправных дружеских отношениях между супругами.Но этот последовательный эгалитаризм так и остался исключением в политической мысли.

Г.В. Гегель же не только поместил женщин в "частную" ("private") сферу, но и вовсе исключил их из истории. Для него женщины являлись "вечной иронией" общества.

Ограничивая себя в этой работе только некоторым перечислением самых общих примеров феминистской реконструкции истории политической мысли, думаю, что сами вопросы этого анализа были достаточно представлены. Признавая, что классические тексты отражают широкое различие мнений по вопросу о биосексуальных различиях и равенстве (множестве, сложности взаимозависимостей "маскулинности/мужественности" и "феминности/женственности", политического и частного, равенства, свободы и гражданства), феминистки выстраивают историю и соответствующую ей теорию социальной субординации женщин.

Это достаточно активно развивающееся направление феминистского анализа, включено в современную политическую дискуссию об основах и источниках политического порядка, и вносит требование принимать в рассмотрение политического анализа биополовые отношения, но в недискриминационном контексте. Феминистский анализ сегодня ставит этот вопрос по-иному. Если женщины являются гражданами, должно ли их гражданство в чем-то отличаться от мужского. Первоначальная концепция исключения женщин из категории гражданства и последовавшая за этим концепция универсального гражданства мужчин и женщин используются феминистками для развития этой категории.

Продолжая классическую дискуссию об универсальности и различиях политической теории вслед за Р. Нозиком, М. Валзером, Р.Рорти, М.Занделом, феминистские исследовательницы, в отличии от них, поставили в центр своего анализа, в первую очередь, интересы женщин (Phillips A., 1991:54-55). В исследовании "Участие и политическое равенство" С. Верба, Н. Най и Д. Ким, предположили, что систематическое неравенство в индивидуальном влиянии может быть частично компенсировано через иные механизмы формирования власти (Verba, C.,Nie N., Kim J.-on, 1978).

Когда феминистки поставили под сомнение гендерную нейтральность классической и современной политической мысли, они последовательно сосредоточились на абстрактности индивидуума, категории гражданства, в которых отсутствовала гендерная разделенность. З.Эйзенштейн в книге "Женское тело и принципы права" заложила начало поставленной по новому теории равенства. Люди не могут рассматриваться как одинаковые (Eisenstein Z. 1987). К. Пэйтман в книге"Контракт между полами" предприняла критику контрактной, договорной модели современного общества, которая необходимо предполагает маскулинное понимание тела/организма в его отделенности от "самости"/личности (K.Pateman 1987). Сузан Окин в своей книге "Справедливость, гендер и семья" развивает понятие общества, в котором отсутствует гендерное различие, и это является истинно справедливыми отношениями (Okin S.,1987). Таким образом, в феминистском анализе был сформулирован гендерный подход по отношению к политической теории. Энн Филлипс в книге "Появление демократии" представляет свою концепцию демократии, отвечающей интересам женщин. Основное внимание Филлипс сосредоточено на новой постановке вопроса о групповой идентичности и групповом представительстве ("group identity", "group representation") (Phillips A., 1991).

Формулируя отношение феминизма к существующей дискуссии о формах демократии, Энн Филлипс высказывается об отношении к каждой из теоретических форм. Поэтому, чтобы представлять себе рамки этой дискуссии и место феминизма в ней, в данной работе мы сначала приводим классификацию Д. Хэлда (Held D.,1986). Категория "женщины" как элемент теории демократии включена только в две из девяти концепций демократии. Хэлд выделяет 4-ре классические модели демократии и 5-ть концепций демократии Нового времени. К первой группе относятся: классическая идея античной афинской демократии, два типа либеральной демократии (protective democracy и developmental democraсy), марксистская концепция "прямой" демократии (direct democracy). Во вторую группу попадают: соревновательная элитистская демократия (competitive elitists democracy), плюралистическая (pluralism), правовая демократия (legal democracy) и партисипаторная демократия(participatory democracy), радикальная демократия (radical developmental democracy).

Все эти девять форм могут быть разделены и по другому принципу на два широких класса: прямая или партисипаторная демократия (то есть, система принятия решения по общественно важным вопросам, в которой граждане участвуют без посредников, напрямую), и либеральная или представительная демократия (то есть, система управления, использующая избранных представителей, которые отстаивают интересы и/или взгляды граждан на основе концепции приоритета права). К первому классу относятся: афинская демократия, "развивающаяся", радикальная, прямая демократия и партисипаторная. Остальные - ко второму классу.

Далее...