 | Шингарев А. И. О правовом положении женщины в земельных законопроектах правительства и проектах реформ местного самоуправления
В законодательстве вообще всех культурных стран мало уделено внимания вопросу женского равноправия среди волнующих вопросов, среди политических и общественных задач. Почему так поздно вступили на общественную арену вопросы женского равноправия? Почему нередко даже среди прогрессивных деятелей, среди друзей и близких нам лиц встречается непонятное отношение к вопросу женского равноправия? Откуда это удивительное запоздание в вопросах ясных, простых? Откуда это равнодушие или даже пренебрежительное отношение со стороны высших культурных народов? Причины этого заложены глубоко, во всем далеком прошлом их культуры и быта. Система веры и воспитания, строя общественной и политической государственной жизни бессознательно воспринимается многими. У отдельных людей, помимо воли и сознания, складывается такое отношение к вопросу женского равноправия, которое отдает глубокой, седой стариной. Две главные причины могут быть здесь поставлены на первое место.
Косность мысли, недостаточно проясненное сознание мужчин, обладающих преимущественным правом в гражданском и политическом строе, и косность самих женщин, их пассивность, недостаток их собственной энергии в отстаивании их прав, слабость организации. Такое положение до самого недавнего времени наблюдалось почти во всех культурных странах" Наша страна не является исключением. До настоящего времени законом женское равноправие в области общественной и государственной жизни отрицалось. То же продолжается и в новейших законодательных предположениях. Позвольте остановить ваше внимание на том, что составляет тему моего краткого сообщения, - на земельном законопроекте, внесенном в Государственную думу. Закон 9 ноября и законопроект о крестьянском землевладении обсуждаются в Думе и в комиссии. Эти законы ничего не говорят о правах женщин. Первый закон совершенно умалчивает о женском равноправии; второй (о крестьянском землевладении) не считается с ним. В этом законе мы находим элементы даже отрицательного свойства. Закон обходит вопрос молчанием, он просто не называет лиц женского пола тогда, когда определяет Права мужчин, и, таким образом; точного определения прав в нем не содержится, а умолчание трактуется как не разрешение. Обычное право нашей деревни в большинстве случаев не в пользу женщин. Закон вовсе их отрицает. Статья 28 ограничивает круг наследников лицами, не отделенными семьей. Девушка, вышедшая замуж, теряет свою связь с семьей и с ее имуществом. Можно найти указание на пределы земли по наличным душам, то есть, включая туда и женские души. Таким образом, права на землю, признаваемые этими местными обычаями и за членами семьи женского пола, значительно шире умаления прав в наследовании имущества женщинами-крестьянками в правительственном проекте, хотя статья 54 по-прежнему предоставляет усмотрению схода основы передела пахотной земли. Умолчание и пропуски можно найти и в других статьях. В статье 6, где показано совместное владение с боковыми родственниками, упомянуты "брат и племянники" и нет "сестры и племянницы". Закон умалчивает даже и о матери, говоря об отце, в статье 32, где говорится о домохозяине . Целый ряд статей из этого закона не говорит ни слова о правах женщин, устанавливая права мужчин на формы землевладения, на наследование по обычному праву. Итак, сама мысль о женском равноправии в законе не встречается, она вне сферы мышления законодателя. Характерно, что именно на эту область законодатель не обращает внимания, что ему в голову не приходит необходимость разрешения и этого вопроса. Он просто его опускает.
Вот то немногое, что приходится сказать о правительственных земельных законопроектах.
Мы должны перейти к тем проектам реформ местного самоуправления, которые в данное время имеются в портфеле Государственной думы. Как она относится к этому вопросу? Правительственного проекта в Думе пока нет. Вопрос самого избирательного закона правительством еще не внесен в Думу, а потому сказать что-либо о нем нельзя. Возможно, что в область самоуправления могут быть допущены женщины как представители имущества, как хозяйки. Что касается проектов волостных и поселковых управлений, там права женщин не упомянуты, и так как трудно думать, что эти проекты изменятся в прогрессивную сторону, то и в этой области ничего хорошего ждать нельзя. Что же имеется со стороны частной законодательной инициативы Государственной думы? Со стороны демократической части Думы такие проекты имеются, внесенные еще во вторую Думу партией народной свободы, которая земские выборы ставит на основах всеобщего, прямого, равного и тайного голосования безразличия пола и национальности. Со стороны более левых групп имеются проекты с таким же требованием всеобщего избирательного права без различия пола. Однако все эти проекты интересны лишь как создание определенных партийных шоу, как творчество политической мысли, как идеалы таких групп, которые в настоящее время не имеют решающей возможности влиять на законодательство; с практической точки зрения интересен проект, исходящий со стороны центра из той политической группы, которая имеет притязание быть решающей в законодательстве третьей Думы. Этот проект весьма интересен именно потому, что исходит от самой крупной партии Государственной думы, со стороны членов Союза 17 октября, и затрагивает вопрос женского равноправия в смысле расширения прав женщин. Статья 12 его содержит следующее: за несовершеннолетних избирателей обоего пола, не достигших 25-летнего возраста, в земских избирательных собраниях участвуют лица, снабженные от них доверенностями, а за малолетних и несовершеннолетних обоего пола - их опекуны и поручители, если удовлетворяют условиям для личного участия в означенных собраниях; сверх того, не достигшие 25 лет, малолетние и несовершеннолетние лица женского пола могут уполномочивать на участие в выборах своих отцов, мужей, родных братьев и племянников, не имеющих установленного имущественного ценза, если они удовлетворяют требуемым для личного участия в земских выборах условиям.
№ 13. Лица женского пола, удовлетворяющие тем же условиям (ценза и возраста), имеют право личного участия в земских избирательных собраниях, но не могут быть избираемы в земские гласные.
Лица женского пола, не могущие или не желающие принимать личное участие в земских избирательных собраниях, могут уполномочивать на участие в выборах своих отцов, мужей, сыновей, братьев и внуков, не имеющих установленного имущественного ценза, если они удовлетворяют прочим, требуемым для личного участия в земских выборах, условиям. Лица эти могут быть избираемы в земские гласные.
Итак, проект партии Союза 17 октября дает право женщинам, имеющим определенный ценз, участвовать в выборах самих гласных, признает расширение женских прав в области активного избирательного права. Женщины, обладающие совершеннолетием, не ограничены в правах, имеющие ценз партией 17 октября признаются гражданами в выборе гласных. Однако это расширение прав; обставлено весьма странными обстоятельствами.
В 13-й статье проекта малолетние и несовершеннолетние лица женского пола могут избрать уполномоченных, тогда как со стороны мужчин могут быть только опекуны и попечители. Казалось бы, этим расширяются права женщин по сравнению, правами мужчин. Но это лишь на первый взгляд.
Резкая политическая нелогичность по вопросу об участии в выборах в октябристском проекте заключается в том, что женщины избирать других могут, но самих их избирать запрещается. Казалось бы, раз люди признаны способными намечать кандидатов и избирать более достойных, такие люди вообще полноправны. А между тем проект здесь делает удивительный скачок, ограничивая пассивное избирательное право. Допустив к урне женщин, он их самих устраняет от избрания, он считает женщину не подходящей для такой роли, чтобы быть самой избранной, призвав ее выбирать. Это совершенно непонятно. Это такое политическое заблуждение, такая политическая робость, которые я отказываюсь объяснить. Раз допустили пассивное право, то вводить неравенство в тот момент, когда оно отправляется к своей цели, когда совершается его применение, - большая политическая ошибка.
Раз активное право признано, необходимо также дать и пассивное право. В области земского управления, как и везде, труд женщины был бы чрезвычайно полезен, а может быть, и незаменим. Что касается расширения прав малолетних и несовершеннолетних женщин по статье 13, это сначала является малопонятным. Что за странная привилегия? Как будто несовершеннолетние женщины лучше могут наметить заместителя, чем мужчина. Разгадка лежит в том, что так как избирается при этом новое лицо - мужчина, то этим лице расширяются избирательные права мужчин. Таким образом, за такой видимой привилегией скрывается, в сущности, желание привлечения большого числа мужчин к выборам. Нелепость положения при разделении на две категории несовершеннолетних по полу делает нелепой всю постановку дела, Предположения проекта октябристов странны еще и потому, что они когда-то выступали с широковещательными заявлениями. Вот отрывок их воззвания к московским женщинам, выпущенного перед выборами в Государственную думу: "Женщина в истории культуры играла выдающуюся роль. Она один из могучих двигателей цивилизации, носительница нравственных начал и примиряющий элемент в борьбе страстей.
К вам, гражданки Москвы обращается Союз 17 октября с просьбой принять энергичное участие в выборах" и т. д. Теперь же в своем проекте земского избирательного закона октябристы как бы говорят женщине: "Несите бюллетени, подавайте за нас, а мы выберем себя. Вас же, носительниц нравственных начал, считаем годными только на подачу бюллетеней".
Где тут последовательность, где справедливость!
Итак, в земельных законопроектах правительства нет даже упоминания о равноправии женщин. В избирательном земском законе, внесенном руководящей партией Думы, равноправие искажено, изуродовано. Можно ли говорить о близости торжества идеи женского равноправия? Можно ли ожидать скорой победы в этой области?
Прежде чем сказать, что это когда-нибудь будет, мы должны себе представить, каким путем эта цель может быть достигнута. Она может быть достигнута лишь изменением двух факторов, о которых я говорил вначале. Только тогда, во-первых, когда политическое сознание мужчин-законодателей в этом смысле совершенно определенно, без всякой двусмысленности, будет перевоспитано, когда исчезнут из наших переживаний отзвуки далекого прошлого, когда предводителям политики станет ясно, что потеря активной работы женщины в политической и гражданской жизни - вообще огромная потеря культуры, во-вторых, когда и вы, женщины, активно будете участвовать в проведении этой необходимой для культурной жизни идеи, когда вы будете за нее бороться сами, - только тогда это осуществится. Вы должны немолчно твердить о том, что бедна вся страна, бедна наша, Россия культурой и культурными работниками. А теперь массу культурных работников выбрасывают как бы за борт, совершая бессмысленное дело. В этом отношении необходима огромная настойчивость, огромное терпение. Течение мысли общественного законодательства, течение мысли огромных групп населения, течение мысли даже вашей собственной нередко противоречит этому исканию женских прав. Необходима еще долгая и настойчивая, плодотворная идейная борьба. Необходимо прояснение сознания, и если косность мысли и старое течение явятся тормозом, то главным выходом будет возникновение сознания противоположного нового течения. Позвольте выразить эту мою мысль о будущем развитии признания прав женщин, перефразируя прекрасные строки одного из стихотворений А. Толстого, в котором он бодро призывал не бояться противных течений. Вот его совет друзьям: "Вы же возбудите течение встречное против течения!"
|
В начало документа
В конец документа