Наиболее значимые этапы в развитии конституционной идеи равенства полов могут быть датированы 1918, 1936 и 1977 гг. Первая Конституция РСФСР советского периода в 1918 г. закрепила юридическое равноправие женщин и мужчин. В ней еще отсутствовала статья о равных правах женщин и мужчин во всех областях хозяйственной, государственной, культурной и общественно-политической жизни.

Конституция СССР 1936 г. восполнила этот пробел, декларировав полное равноправие женщин во всех областях жизни (ст.122).

Конституция СССР 1977 г. (ст.35) закрепила не только равные права, но и равные возможности в трудовой, общественно-политической и культурной деятельности. С целью гарантировать не только равенство в правах, но и равенство фактическое. Конституция 1977 г. предусмотрела специальные (не распространяющиеся на мужчин) меры по охране труда и здоровья женщин, созданию условий, позволяющих женщинам сочетать труд с материнством.

Итак, развитие конституционной идеи в советский период следовало формуле: от "юридического равноправия" к "полному равноправию", а затем к "равным правам и равным возможностям".

Конституционная доктрина априори исходила из того, что а) полная ликвидация права на эксплуатацию чужого труда, т.е. права частной собственности на средства производства, является обязательным условием и составной частью конституционного принципа равенства мужчин и женщин; б) автоматически ведет к нему; в) ликвидация законодательства, дискриминирующего женщину, ставит ее на практике в равное положение с мужчиной.

Оценивая с сегодняшних позиций развитие конституционной идеи на протяжении 70 лет, надо признать, что общество смогло реализовать в целом лишь идею юридического, формального равноправия мужчин и женщин, устранив явную, открытую дискриминацию.

Фактического равноправия, социального равенства мужчин и женщин, несмотря на конституционные положения, в советском обществе не существовало. Одно лишь закрепление конституционного принципа и даже его развитие в текущем законодательстве проблем решить не смогло. Легитимность конституционных и законодательных установлений зависит от того, насколько они признаются и разделяются обществом.

Несмотря на звучащие сегодня резко отрицательные оценки всего советского периода, Октябрьской революции 1917 г., нельзя не отметить положительные моменты, которые принесла с собой социалистическая идея, оказавшая огромное влияние на развитие всего человечества. Что дал Октябрь женщине? Он поднял на политический, государственный, конституционный уровень проблему равенства полов; придал ей сильное международное политическое звучание; отменил законы, ущемлявшие правовой статус женщины, и закрепил в текущем законодательстве равные права и равные обязанности женщин и мужчин. Недооценивать такой мощный социальный прорыв просто недопустимо.

Другое дело, что общественная практика обнаружила ограниченный, иллюзорный характер закрепленного равенства полов, вступила в противоречие с самой жизнью. Идея равенства полов не стала органичной частью ни культуры общества, ни прав человека, ни реальной государственной политики. Более того, повторяемый в течение 70 лет тезис о достигнутом равенстве мужчин и женщин, об отсутствии дискриминации в положении женщин сыграл злую шутку с общественным сознанием нации. Общество в целом постепенно начинающее освобождаться от тоталитарного режима, уверено, что у нас достигнуто равенство мужчин и женщин и отсутствует дискриминация, даже какие-либо ее проявления, в отношении женщин. Такая установка в общественном сознании препятствует критическому взгляду на положение вещей, общенациональной постановке проблемы равенства полов, устранений дискриминации в отношении женщин в российском обществе.

Исходя из российских реалий, парадоксальная задача состоит не в том, чтобы адаптировать идею равенства мужчин и женщин в общественном сознании, а в том, чтобы разрушить миф о достигнутом равенстве. Такая постановка проблемы влечет за собой иную логику ее решения. Главный вопрос в том, как разрушить 70-летний миф о равенстве полов. Необходимо разъяснение, что формальное равенство проблем не решило, что фактическое равенство возможно лишь в условиях свободы. (Свобода в условиях формального равенства всегда имеет шаткое положение.) В условиях тоталитаризма, где изначально отрицалась свободная личность, индивидуальность, не могло быть правового принципа равенства, так как право - это мера свободы имеющих равные возможности субъектов: мужчин и женщин. Не случайно тоталитарное государство не могло и не способно было обеспечить равенство правовым путем, оно лишь предлагало свои правоотрицающие регуляторы тоталитарного социализма* - партийные доктрины, идеологию, диктатуру пролетариата, административные методы (ограничения,

* См.: Нерсесянц B.C. Наш путь к праву: От социализма к цивилизму. М., 1992. С.305.

льготы, компенсации - жесткое нормативное регулирование) . Эти методы отнюдь не правового характера, с помощью которых государство пыталось достичь равенства мужчин и женщин (пережитый опыт позволяет сделать вывод, что провозглашаемое равенство способно при определенных условиях быть серьезной угрозой свободе, развитию).

Неуспех был объективно предопределен, поскольку достижение равенства возможно лишь в условиях свободы, а не тоталитарного режима.

Для понимания пережитого опыта в деле достижения равенства полов важна еще одна ремарка. История показала, что ликвидация привилегий в пользу мужчин*, эмансипация женщин проблем не решают. Освобождение от зависимости от мужа, мужчины не ведет к достижению равенства. Это лишь первый, обязательный шаг в этом направлении. Между эмансипацией и равенством - дистанция огромных размеров.

Тоталитарное государство (партия), осознав, что равенство полов в обозримой перспективе недостижимо и невозможно, вынуждено было выступать в патриархальной, покровительственной роли по отношению к женщине. Это отличительная черта тоталитарного государства советского типа. Это так называемая перевернутая система сексизма, основанная на определенных принципах, подходах, идеологии льгот, запретов и компенсаций. Государство и партия, провозглашая эмансипацию, на деле всегда придерживались патриархально-тоталитарной идеи разделения социальных функций между мужчиной и женщиной. Они использовали женщину как инструмент решения экономических, демографических проблем в зависимости от стоящих перед страной задач**. Особенно отчетливо это проявилось в брачно-семейном, трудовом, социальном, налоговом законодательстве.

* См.: Ленин В.И. Полн. собр. соч. Т. 39. С. 285-287.

** См.: Концепция Государственной программы улучшения положения женщин, семьи, охраны материнства и детства. М., 1992. С.12.

Сегодня, взяв курс на демократические реформы, Российское государство, общество пытается критически осмыслить оставшиеся нам в наследство патриархальные идеи, принципы, законодательные нормы, закрепленные регуляторы равенства полов и освободить женщину. На повестке дня опять эмансипация женщин. Объективные предпосылки для этого на экономическом, политическом уровне начинают закладываться, но предстоит еще сформировать парадигму решения женского вопроса в формирующемся гражданском обществе, суть которого - в свободе граждан и их равных возможностях независимо от пола.

Конституционный процесс в России в 1993 г. породил два проекта Конституции. Один был представлен Верховным Советом РФ последнего созыва, другой - Конституционным совещанием. Конституционное совещание, сконцентрировав политическую волю, смогло "перевести" политические решения, ценности в правовой акт - Конституцию РФ. .

Специфика конституционного процесса в РФ состояла в том, что подготовленный в ходе его документ - Проект Основного Закона страны - явился результатом не правового решения легитимного органа, а во многом политического процесса и политической борьбы. В ходе общественных изменений роль права оказалась второстепенной*, в значительной мере подчиненной политическим интересам. Легитимация Проекта могла быть осуществлена лишь волей народа - референдумом, который состоялся 12 декабря 1993 г.

* См.: Право и законность. М., 1987. С. 230.

Вступление в силу новой Конституции РФ 1993 г. означает, по сути, изменение основ общественного и государственного устройства России.

Ее принятие обществом означает, что она смогла поколебать традиционность общества и стать в определенной мере инструментом его модернизации, провозгласив новые ценности на уровне конституционного норматива, главная из которых состоит в изменении основ общественного и государственного устройства России.

В Проекте Конституции РФ вопрос, посвященный статусу женщин, имеет свою собственную историю. По мере работы Конституционного совещания было подготовлено несколько проектов Конституции. Первый из них - базовый - от 9 мая 1993 г., второй - от 1 июня 1993 г. В обоих из них (ст. 9 и 14) положение о равенстве граждан содержало несколько клаузул: "Все равны перед законом и судом; равенство прав и свобод гарантируется государством... мужчина и женщина имеют равные права и свободы".

Данные положения были вполне традиционными, обоснованными, но представлялись недостаточными. Союз женщин России - самая массовая женская организация, которая имела своего представителя на Конституционном совещании, - настаивал на внесении поправки в Проект "о равных возможностях". Ее необходимость проистекала из знания реального положения дел в стране, где женщины не имеют равных возможностей для осуществления равных прав и свобод в силу существующего традиционного неравенства, дискриминации.

Поправка в ходе дискуссии была принята участниками Конституционного совещания, и ч. З ст.19 получила следующую редакцию: "Мужчина и женщина имеют равные права и свободы и равные возможности для их реализации". В таком виде она вошла в окончательный вариант Проекта Конституции, который был вынесен на референдум.

Закрепление "равных возможностей" в тексте имело принципиальный характер. Во-первых, конституционный норматив всегда имеет особый правовой и политический вес. Во-вторых, закрепление Конституцией РФ "равных возможностей в ходе осуществления прав и свобод" означает, что государство обязуется гарантировать эти равные возможности, осуществлять политику, направленную на устранение неравенства и дискриминации по какому-либо признаку, в том числе и по признаку пола. Но самое главное, пожалуй, в том, что на конституционном уровне закреплен сам принцип не только равных прав и свобод, но и равных возможностей

для мужчин и женщин. Такая постановка вопроса в Конституции дает основание полагать, что заложен краеугольный камень в основу целостной политики равных возможностей для двух полов.

Такая политика для женщины означает создание условий, позволяющих ей наравне с мужчинами пользоваться всеми правами человека и основными свободами.

Акцент состоит не в закреплении равноправия, а в реализации, осуществлении, практическом воплощении в жизнь прав, которые содержит законодательство. Равенство возможностей и равноправное отношение могут быть достигнуты при условии устранения традиционного неравенства двух полов, при разрушении культурного стереотипа, который стал частью национального обычая, суть которого - подчиненная роль женщины в российском обществе.

Достижение этих целей требует усилий в первую очередь государства. Приняв за основу политику равных возможностей, государство обязано принять программу либо национальный план действий в целях обеспечения гарантий осуществления прав и свобод, создать всеобъемлющую структуру, позволяющую блокировать, нейтрализовать, контролировать социальные институты, которые воспроизводят, проводят и поддерживают дискриминацию по признаку пола.

Говоря о конституционном уровне регулирования правового статуса женщин, необходимо отметить еще две конституционные нормы, которые в ходе Конституционного совещания претерпели существенные изменения.

Ст.43 первоначального Проекта Конституции (май 1993 г.) содержала следующую норму: "Семья, материнство и детство - предмет заботы всего общества и преимущественной охраны со стороны закона; забота о детях, их воспитание - естественное право и обязанность водителей.

Труд по воспитанию детей приравнивается ко всякому другому труду, является основой для обычного и достойного социального обеспечения".

В последней редакции эта норма воспроизведена в ст.37: "Семья, материнство и детство находятся под защитой государства. Забота и детях, их воспитание - равное право и обязанность родителей. Труд по воспитанию детей является основанием для социального обеспечения.

Совершеннолетние трудоспособные дети должны заботиться о нетрудоспособных родителях".

Бурное обсуждение части первой этой статьи на Конституционном совещании было вызвано серьезным опасением, что в ходе реформ, нарождающейся безработицы формулировка "труд по воспитанию детей приравнивается к... другому труду и при этом является основанием для социального обеспечения" явится прикрытием, оправданием феминизации безработицы, бедности.

Такая формулировка потенциально способна была прикрыть просчеты политики в сфере труда и могла бы способствовать оправданию вымывания женщин с рынка труда на основе красивой конституционной декларации.

Еще одним аргументом против приравнивания труда по воспитанию детей к другому труду явилось реальное финансовое положение в стране. Государство не способно было на практике поддерживать достойное социальное обеспечение, например на уровне хотя бы минимальной заработной платы, если этот труд приравнивался к другому труду.

Эти два основных аргумента послужили основанием для более корректной и реалистичной конституционной формулы - "Труд по воспитанию детей является основанием для социального обеспечения".

Ст.7 окончательного Проекта Конституции также содержит положение, которое перекликается с рассмотренной выше статьей. Оно включено в раздел, посвященный основам конституционного строя, одной из характеристик которого является "социальное государство", обеспечивающее поддержку семьи, материнства, отцовства, детства, различных категорий граждан путем развития системы социальных служб, пособий и иных гарантии социальной защиты.

В данном случае необходимо отметить правильное понимание социальной значимости как материнства, так и отцовства, равенства социальных ролей в семье.

Рассматривая сквозь призму гендерного подхода иные конституционные нормы, следует отметить применение лингвистических стереотипов, с которыми особенно трудно бороться. Речь идет об общепринятом и укоренившемся в общественном сознании термине "гражданин". Вопрос этот вставал на Конституционном совещании при обсуждении Статей, посвященных воинской, службе, защите Отечества*. "Защита Отечества является долгом и обязанностью гражданина Российской Федерации. Гражданин несет военную службу в соответствий с федеральным законом". В русском языке существует и иная лингвистическая норма - "гражданка". И в соответствии с существующим законодательством как гражданин, так и гражданка могут нести и несут службу в армии. Однако эта поправка не была принята во внимание. Что касается статуса иностранных лиц, то Конституционное совещание пошло по правильному пути, говоря об "иностранных гражданах", т.е. употребляя множественное число.

Выбор такой лингвистической нормы связан с состоянием общественного сознания. Конечно, еще предстоит соотнести языковую форму с социальными функциями, речевым поведением субъектов, которые при голосовании высказались за употребление термина "гражданин", а не "граждане" при закреплении данной нормы в Проекте Конституции.

В конце июля - начале августа 1993 г. данный проект был практически готов. Он лег в основу Положения о выборах депутатов

* См.: Стенограмма Конституционного совещания. Группа IV. 18 июля 1993 г.

Государственной Думы в 1993 г. (утверждено Указом Президента Российской Федерации от 1 октября 1993 г. N 1557).

В ходе работы над проектом Закона о выборах Союз женщин России внес в рабочую группу предложение, реализация которого могла бы на минимальном уровне обеспечить представительство женщин в будущей парламентской структуре. Суть проблемы - постоянное снижение представительства женщин за последние годы в законодательном органе. Традиционно в Верховных Советах СССР и Российской Федерации до 1989 г. женщин было около ЗЗ%, в 1989 г. в Верховный Совет СССР было избрано 15,6% женщин, а в Верховный Совет РФ последнего созыва (1991-1993 гг.) - лишь 5,4%. Просматривалась закономерность, устойчивая тенденция вытеснения женщин как социальной группы, имеющей свои собственные интересы, из властных структур, отчуждение их от принятия решений на государственном уровне. Не видеть такую ситуацию было нельзя.

Выборы в Государственную Думу в соответствии со ст. 3 Положения проходили на основе мажоритарной и пропорциональной системы представительства (225 депутатов Государственной Думы избирались, в соответствии с Положением, на основе пропорционального представительства по общефедеральному избирательному округу).

Право выдвижения кандидатов получили не только группы избирателей, но и избирательные объединения, партии, общественные организации и т.д. (ст.5, ч.2). Ст.23 Положения о выборах закрепила условия и процедуру составления общефедерального списка кандидатов в депутаты. Так, в соответствии с ч.2 данной статьи партии, политические движения обязаны были определить порядок размещения кандидатов в списке, а ч. З этой же статьи содержала оговорку о возможности выдвижения кандидатов, которые не являются членами партий, движений.

Такое тщательное регламентирование процедуры составления списков в принципе не исключало возможности внесения еще одной поправки, которая касалась представительства женщин в общефедеральном списке.

И такое предложение о дополнении ст. 23 было сделано Союзом женщин России: "Представительство одного из полов в общефедеральном списке в процентном отношении не может быть ниже, чем в составе партии. При составлении общефедерального списка должен применяться порядок чередования кандидатов с учетом удельного веса представителей полов среди общего количества выдвинутых кандидатов".

В этой поправке речь шла о процедуре, о создании организационных условий, способных обеспечить на минимальном уровне представительство женщин в общефедеральном списке, а затем и в будущей Государственной Думе. Процент этот заведомо был бы невелик, так как представительство женщин в партиях на начало - середину 1993 г. колебалось в среднем от 5 до 8%. Это была бы гарантия, пусть минимальная, обеспечивающая на практике представительство женщин в высшем законодательном органе страны. Генетически эта поправка соответствовала бы ст. 2. п. "а" и ст. 4 п. 1 Конвенции ООН о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 г., которые возлагают на государство обязанность принять "временные специальные меры, направленные на ускорение установления фактического равенства между мужчинами и женщинами", "обеспечить с помощью закона и других соответствующих средств практическое осуществление принципа равноправия мужчин и женщин". Это относится в первую очередь к реализации права быть избранными во все публично избираемые органы (ст.7, п. "а").

Закрепление в Проекте Конституции РФ основ политики "равных возможностей для осуществления равных прав", в частности в политической сфере, не нашло конкретного воплощения в Положении о выборах.

Первая попытка конкретизации политики равных возможностей не достигла цели.

Другая поправка к проекту Положения о выборах, внесенная от имени общественных организаций, в том числе и or Союза женщин России, была принята и реализована в ст.5 Положения о выборах депутатов Государственной Думы. Речь идет о наделении правом общественных организаций, которые имеют общефедеральную

структуру и в уставе которых предусмотрено участие в выборах, создавать избирательные объединения.

Отрицательный прогноз относительно представительства женщин в законодательном органе страны подтолкнул женские организаций к принятию решения о создании избирательного объединения "Политическое движение "Женщины России"".

Это объединение оформилось не по признаку пола, а скорее по признаку дискриминации пола.

В политической декларации объединение провозгласило, что готово отстаивать интересы всех российских граждан независимо от пола, национальности, социального положения, религиозных верований и политических взглядов.

Последняя оговорка была не случайной, поскольку прорисовывала многообразие политических интересов, четкую гуманитарную линию, линию консолидации, примирения различных политических сил страны. С этой точки зрения позиция была центристской.

Преодоление разрыва между конституционным принципом равноправия мужчин и женщин и общественной практикой зависит от характера действия Конституции. Мало закрепить принцип равноправия мужчин и женщин, надо создать юридические возможности и механизмы для его последовательного осуществления.

Первое. Конституция должна иметь прямое действие, особенно в тех случаях, когда нарушаются принцип равноправия мужчин и женщин, иные права и свободы человека. На практике это означает, что факт конкретного нарушения равноправия подлежит рассмотрению и защите в Конституционном Суде РФ.

Второе. Издание законов, иных нормативных актов, развивающих конституционный принцип, является непосредственным способом его реализации. Но если закон, нормативный акт нарушает, блокирует, деформирует указанный принцип, то речь должна идти о непосредственном применении самой конституционной Нормы. Только таким путем можно добиться последовательной реализации данного принципа в общественной, повседневной практике. Без прямого действия конституционного принципа цель недостижима.

Политика предопределяет необходимые параметры реализации Конституции, ее принципов. Это объясняется, в частности, приматом политики над правом*. Поэтому общие политические, и прежде всего партийные, документы, программы содержат различные установки относительно реализации конституционных положений, касающихся правового статуса граждан, принципа равноправия, равенства мужчин и женщин.

Приходится констатировать, что конституционный принцип равноправия в современный период находится в состоянии кризиса, он подвергается деформации, порой неосознанно, на нескольких уровнях политического процесса.

Первый касается общегосударственной политики.

В соответствии с Документом Московского совещания Конференции по человеческому измерению СБСЕ (п. 40.5 и 40.6), любая политика, реформы и программы не должны иметь для женщин дискриминационных последствий во всех сферах жизни общества.

Между тем сама реформа проводится в значительной мере за счет женщин как социальной группы. Это проявляется в том, что экономическая политика "выталкивает" прежде всего женщин из сферы общественного производства; армия безработных формируется также за счет женщин. Политические институциональные преобразования практически вытеснили женщин на кухню общества. Их представительство в государственных российских структурах на уровне принятия государственных решений ничтожно мало.

Такая линия наметившейся государственной политики в отношении женщин РФ просматривается на национальном, региональном. локальном уровнях.

* См.: Степанов И.И. Конституция и политика. М., 1984.

Второй. Политические программы партий, движений, союзов, политические заявления профсоюзов в значительной мере ориентированы на женщину не как активного субъекта экономической, политической жизни, а как субъекта семейных отношений (см. конкретный анализ проблемы ниже). В политических ориентациях господствует консервативно-патриархальный взгляд на роль женщины в обществе.

Несмотря на традиционное неравенство, дискриминацию женщин, сфера политических отношений за счет постановки этого вопроса на национальном уровне не расширилась (просматривается тенденция замалчивания "женского вопроса"). Политика до сих пор не приняла "в свои объятия" реально существующую проблему дискриминации женщин и равенства полов. Такая позиция "отторжения и умолчания" проблемы может повлечь за собой серьезные негативные последствия, подтолкнув формирующееся женское движение к сепаратизму, безоглядному, некритическому принятию и освоению чужого опыта решения женских проблем, игнорированию национального своеобразия решения "женского вопроса".

Далее...