главная страница
		поиск       помощь

…Как-то раз супруга дофина привела к королю своего сына Франсуа и малютку Марго, которые начинали в ту пору, как то свойственно детям, лепетать, сами не ведая что.

— Вы желали видеть Адама и Еву, наших прародителей, вот они! — молвила она и, оставив детей в великом изумлении пред картиной синьора Тициана, сама села у изголовья короля, умиленно взиравшего на своих внучат.

— А кто из них Адам? — спросил Франсуа, толкая лок тем свою сестрицу Маргариту.

— Глупенький! — отвечала девочка. — Как же можно это узнать, раз они не одеты!...

Оноре де Бальзак. Озорные рассказы

Как же узнать, кто Адам, а кто Ева, если они не одеты?... Женское и мужское в обществе определяются не только анатомическими различиями. Речь идет о гендере, или социальном поле, при определении которого важную роль играет символическая одежда: манеры, особенности речи, типы деятельности, сферы ответственности, власти и контроля, характер отношений с близкими и незнакомыми, правила поведения в определенных ситуациях... Подобно настоящей одежде, социальный и культурный костюм меняется со временем, он обязательно должен соответствовать «моде», духу времени и требованиям нашего окружения. Эти культурные доспехи защищают нас от разного рода неожиданностей, но иногда делают нашу жизнь неимоверно тяжелой. Мы точно знаем, что и как должны делать «настоящий мужчина» и «настоящая женщина» из голливудского кино или рекламного ролика, но всегда ли готовы следовать их примеру? Насколько близки к реальности предлагаемые нам модели идентификации — барби и шварценнегеры?

В этой книге собраны мои статьи разных лет (1997-2000) по гендерным исследованиям, в которых обсуждаются проблемы феминистской критики, социальной антропологии и социокультурного анализа.

Книга состоит из двух частей. В первой части обсуждаются истоки и эволюция женских и гендерных исследований на Западе, представлены некоторые направления и идеи этой богатой интеллектуальной традиции. Женские исследования как академическая дисциплина уходят корнями в феминизм первой волны, однако академическое образование лишь недавно стало характеристикой истории женского движения, во время второй волны феминизма. Тесная связь теории и практики была главным принципом развития данной академической области в США, и тем самым политический характер знания, в том числе феминистского, казался совершенно очевидным и просто необходимым. Здесь же рассматриваются особенности современного этапа женских и гендерных исследований. Эссе по феминистской антропологии фокусируется на идеологии, основных понятиях и задачах исследований гендера в контексте культуры и социальной структуры. Феминистская антропология подразумевает широкое разнообразие теоретических перспектив, большую географию своих интересов и множество методологических подходов. Речь идет, в том числе, о феминистском анализе труда и постколониальных исследованиях.

«Феминистский анализ текстов» и «Феминистская кинокритика» содержат дискуссию о подходах к анализу репрезентаций гендера в разнообразных документах и визуальных образах. Преимущество документов, созданных независимо от задач исследователя, перед данными анкетных опросов и даже глубинными интервью состоит в том, что содержащаяся в них информация в большей степени связана с естественным контекстом реальности, чем с искусственной ситуацией опроса.

Репрезентации в визуальной культуре (кинематограф, живопись, реклама, медиа), дискурсы институциальных форм знания (например, медицина, психиатрия, сексология, социология, теология) влияют на социальные представления, направляя повседневные социальные практики, и тем самым конструируют саму сексуальность и субъекты сексуальности. В этом отношении интересны стратегии, сохранившиеся в научных и художественных текстах с прошлого по сей день и показывающие культурные практики гендерных отношений, образцы феминности и маскулинности. В статье «Феминистская кинокритика» обсуждается гендерная структура производства фильма, текстуальный анализ гендера в кино, психоаналитический подход в кинокритике, этнография аудиторий.

Вторая часть объединяет статьи, написанные по результатам исследований гендера в контексте образования, инвалидности и культурных репрезентаций. Обсуждается понятие скрытого учебного плана как фактора гендерной социализации в образовательном учреждении, делается акцент на роли образования в формировании гендерной идеологии. Два эссе посвящены анализу жизненных историй людей, чей опыт связан с серьезными испытаниями. Мы слышим голоса матерей детей-инвалидов, сопротивляющихся физическим и символическим барьерам вокруг и внутри их семей, взрослых инвалидов, добившихся успеха в непростой жизненной ситуации, размышляем о мужественности и мужестве, женственности и женской доле, обращаясь к методу нарративного анализа. Критика академического дискурса, представленная в одном из разделов, показывает семью как своеобразное поле битвы за социальный контроль над личностью женщины, мужчины, ребенка. Здесь сталкиваются позиции ученых по поводу сексуальности, превращающейся в мишень социальной интервенции, средство организации и контроля, символическую территорию, ценность которой в том, что она позволяет упражняться во власти и утверждать порядок. Завершает сборник анализ кинорепрезентации гендера: рецензируются фильмы «Страна глухих» и «Последнее танго в Париже».

Основной особенностью книги является то, что фрагменты социальной реальности, находящиеся в фокусе исследовательского внимания, рассматриваются как артефакты (то есть созданные человеком тексты) культуры и подвергаются «прочтению». Их социокультурное содержание интерпретируется и де-конструируется с привлечением социального, культурного и политического контекста. Иными словами, мы стремимся прочесть и понять смыслы гендера, содержащиеся в культуре, так же, как это делают люди — социальные акторы. Монография «Одежда для Адама и Евы» может быть использована в качестве материала к лекциям и семинарским занятиям в преподавании курсов по гендерным исследованиям, феминологии, социологии, социальной антропологии.