главная страница
		поиск       помощь

"С тех пор, как писательницы перестают слепо подражать мужским образам, не боясь вскрывать тайники женской души, бывшие до сих пор скрытыми для величайших художников слова, с тех пор, как писательницы заговорили "своим языком", о своем "женском", их произведения, даже если в них отсутствует порою внешняя красота художественного творчества, имеют свою особую ценность и свое особое значение. Они помогают нам, наконец, познать "женщину", и именно женщину нового, складывающегося формирующегося типа. (А. Коллонтай, "Новая женщина", 1913, стр. 17).

Когда в 1923 году Александра Коллонтай впервые обратилась к беллетристике, концепция новой женщины не была новым явлением в литературе. О новых женщинах уже писали Ж. Санд, Г. Ибсен, Н. Чернышевский, И. Тургенев и многие другие авторы второй половины 19 века. На рубеже века образ новой женщины, отказывающейся от традиционной роли, навязываемой ей обществом, был хорошо известен европейской читающей публике. В 1913 году Коллонтай публикует статью, в которой дает краткий обзор современной ей художественной литературы, описывающей героиню нового типа. Ее внимание привлекают произведения К. Гауптмана, Т. Манна, Г. Мейзель-Хесс, Т. Щепкиной-Куперник и многих других. Новая героиня последних 10-15 лет, пишет Коллонтай, существенно отличается от знакомых читателю традиционных женских типов "чистой" и милой девушки, роман которой заканчивается благополучным замужеством; от жены, страдающей от измены мужа или самой повинной в адюльтере, от старой девы, оплакивающей неудачную любовь своей юности, или от "жрицы любви", жертвы печальных условий или собственной "порочной" натуры. Она отличается от традиционного типа прежде всего тем, что является самостоятельной и независимой личностью, живет общечеловеческими интересами и борется за свои права. Традиционная женщина, напоминает читателю Коллонтай, не мыслится без мужчины, любви и семьи. Веками в ней воспитываются добродетели, необходимые для исполнения роли любовницы, жены и матери — покорность, мягкость, отзывчивость, эмоциональность, умение "приспособиться" и уступить. Эти качества позволяют мужчине манипулировать женщиной, использовать ее поддержку для достижения своих личных целей, захватить и укрепить свое первенство в жизни. Новая женщина, пишет автор статьи, отказывается играть второстепенную роль в обществе, она хочет быть полноценной и полноправной личностью, но для этого ей нужно воспитать в себе качества, до недавнего времени ассоциируемые с характером мужчины, а именно:

1. Научиться побеждать свои эмоции и выработать внутреннюю самодисциплину, потому что, "чтобы отстоять у жизни свои еще незавоеванные права, женщине приходится совершать над собой гораздо большую воспитательную работу, чем мужчине".^[1]

2. Требуя уважения свободы чувства для себя, новая женщина должна научиться "допускать эту свободу и для другого". Это находит свое проявление в уважении женщины к другой женщине, к своей сопернице. "Ревнивую самку" все чаще побеждает "женщина-человек".^[2]

3. Характерна для новой женщины повышенная требовательность к мужчине. Причем в отличие от традиционной женщины, она требует от мужчины не материального обеспечения, а бережного отношения к своей личности... К своему духовному "я".^[3]

4. Новая женщина является самостоятельной личностью: "ее интересы все шире и шире выходят за пределы семьи, дома, любви",^[4] отсутствие которых ни в коей мере не уменьшают общечеловеческой ценности женщины.

5. Новая женщина должна научиться отводить любовным переживаниям то подчиненное место, какое они играют в жизни большинства мужчин.

6. Новая женщина отказывается от фетиша "двойной морали" в любовных отношениях, она не скрывает своей сексуальности и не боится во взаимоотношениях с мужчиной проявить себя не только как личность, но и как представительница своего пола.

Идеи, изложенные Коллонтай в статье "Новая женщина", значительно дополняют социалистическую и феминистскую мысль своего времени, потребовавшую полного равноправия мужчин и женщин в политической, экономической и социальной сферах жизни. Социальнополитическому аспекту проблемы женской эмансипации Коллонтай посвящает целый ряд своих дореволюционных публикаций, самыми значительными среди которых являются "Социальные основы женского вопроса" (1909) и "Общество и материнство" (1916). Однако, в таких статьях как "Новая женщина" она начинает настаивать на одновременной серьезной переоценке традиционных отношений между полами и в сфере личного общения, в особенности поведения женщины, за которой культурная традиция прочно закрепила подчиненную роль. Коллонтай считает, что изменение традиционной психологии женщины, привыкшей видеть в мужчине своего властелина, а в любовных отношениях смысл своей жизни, процесс очень сложный и драматический. Об этом процессе внутренней трансформации она говорит почти во всех своих беллетристических произведениях.^[5]

Как правило, героиня художественных произведений Коллонтай — молодая самостоятельная работающая женщина, интеллектуально развитая и активно участвующая в политической, общественной или производственной деятельности. Во многом она напоминает тип, описанный Коллонтай в статье "Новая женщина", но отличается от него своим поведением в любовных отношениях. Именно здесь, по мнению Коллонтай, традиционная роль женщины, ее "атавистическая склонность" к покорности, является наиболее трудноискоренимой привычкой прошлого. В статье "Новая женщина" об этом говорится так: "Как трудно современной женщине сбрасывать с себя эту воспитанную веками, сотнями веков способность в женщине ассимилироваться с человеком, которого судьба выбрала ей во властелины, как трудно ей убедиться, что и для женщины грехом должно считаться отречение от самой себя, даже в угоду любимого, даже в силу любви..."^[6] Внутренняя борьба одной из таких новых женщин с "любовным пленом" традиционных отношений оказывается в центре повести Коллонтай "Большая любовь".

Критики считают, что "Большая любовь" — произведение в некотором роде автобиографическое. В нем нашла отражение любовная связь Коллонтай с русским экономистом Масловым, имевшая место в Западной Европе в 1909 году во время их политической ссылки. Некоторые предполагают, что Коллонтай могла иметь ввиду знаменитый треугольник "Ленин — Крупская — Арманд".^[7] Как бы то ни было, описанные в повести события могли произойти с кем угодно, а не только с русскими революционерами в изгнании. Произведение Коллонтай рассказывает о любовных отношениях молодой незамужней революционерки по имени Наташа с женатым товарищем по партии, которого зовут Семен (Сеня). Оба — активные и уважаемые члены партии и оба любят друг друга. Сеня женат на больной, капризной женщине старого типа, имеет несколько детей и должен о них заботиться. Сеня и Наташа вынуждены скрывать свою любовную связь, встречаясь лишь изредка под предлогом каких-либо дел подальше от семьи и друзей. Главное, однако, для автора не любовная интрига, а внутренний конфликт, который переживает Наташа в связи со своей любовью к Семену.

Работа для партии играет важную роль в жизни Наташи, она доставляет ей большое удовлетворение и высоко ценится ее товарищами. Но каждый раз, когда Семен приглашает Наташу на рандеву, ее жизнь радикально меняется. Она вдруг становится представительницей своего пола, не больше. Нельзя сказать, чтобы Наташа не радовалась возможности увидеть возлюбленного или страдала от угрызений совести по поводу нелегальности отношений, но каждый раз ее встречи с Семеном заканчиваются разочарованием. Это происходит не потому, что Семен плохой человек или недостаточно ее любит, но потому, что представления женщины и мужчины о любви и их роли в любовных отношениях в корне различны.

Семен смотрит на встречи с Наташей как на возможность забыть о семейных проблемах, получить моральную и эмоциональную поддержку, отдохнуть, расслабиться, насладиться сексом. Он всегда остается хозяином положения — назначает рандеву, когда ему это удобно, идет работать в библиотеку или навестить друзей, оставляя Наташу одну в гостинице (работа и встреча с друзьями его обычный предлог для отъезда из дома), поддерживает серьезный разговор или начинает любовные игры согласно своим, а не Наташиным желаниям. Неудивительно, что встречи с Наташей улучшают его настроение, стимулируют творческий подъем, прибавляют уверенности в своих силах. Совсем другое дело с Наташей. Она полностью растворяется в своем чувстве и теряет контроль над своей жизнью — забрасывает работу, волнуется о возлюбленном, беспокоится о будущности своих отношений. Именно ей приходится идти на уступки и жертвы, чтобы сохранить от друзей секрет любовной связи. Часами, а то и целыми днями, вынуждена она сидеть в гостинице, в то время как Сеня свободен делать то, что он хочет. Даже моменты интимной близости не приносят Наташе большой радости, потому что Семен не чувствителен к ее настроению и не замечает ее внутренних затруднений.

Важно отметить, что теоретически Семен верит в женское равноправие, но в своем поведении ничем не отличается от мужчин старого типа. Женщина для него прежде всего жена и мать, а в лучшем случае — верная и пленительная любовница. Вот почему на замечание Наташи, что ее ждут товарищи по партии, Семен пренебрежительно отвечает, что партия вполне обойдется и без нее. Невнимание Семена к Наташиным интересам и взгляд на нее лишь как на любовницу медленно убивают любовь. Но и Наташа в своей "атавистической привычке" подчиниться в любви мужчине, промолчать, проглотить обиду, стерпеть унижение не может быть названа "новой женщиной". Лишь большим усилием воли удается ей сбросить с себя "оковы" любовной страсти и вновь обрести свободу. В финале повести в сцене прощания Наташа уже знает то, что пока неизвестно Семену, что закончилась их "большая любовь".

Конфликт между любовью и общечеловеческим предназначением женщины — в центре внимания второй повести Коллонтай, озаглавленной "Василиса Малыгина" (1923). В отличие от "Большой любви", действие "Василисы Малыгиной" происходит уже после Октябрьской революции, в годы НЭПа. Главная героиня повести, именем которой названо произведение, — хорошая и ответственная работница, коммунистка, отзывчивая и добросовестная активистка-общественница. Товарищи, особенно женщины, уважают и любят ее; они тянутся к ней, потому что никто так хорошо не понимает их нужд, как Василиса. Казалось, что и в личной жизни Василисе удается найти свое женское счастье. Она любит мужчину по имени Владимир, с которым ее связывают общие интересы, партийная и общественная работа, душевная и духовная близость. Василиса и Владимир живут в гражданском браке, но их счастливое супружество подвергается испытанию, когда Владимир получает назначение на пост директора крупного предприятия далеко от родного города. Только после продолжительной разлуки Василиса соединяется со своим мужем, к этому времени значительно изменившимся. Теперь Владимир — преуспевающий бизнесмен, дружит с нэпманами, живет в роскошном доме, имеет слуг, машину, лошадей. Более того, он хочет, чтобы изменилась и Василиса, потому что обремененному делами директору нужна хорошая хозяйка, умеющая создать домашний уют и приятную атмосферу на светских приемах. Роль традиционной буржуазной жены не для Василисы, которая по-прежнему увлечена политической и общественной деятельностью. По иронии судьбы, она принимает участие в организации протеста рабочих на предприятии своего мужа. Отношения между супругами еще более ухудшаются, когда Василиса узнает, что у Владимира есть любовница, типичная женщина старого буржуазного мира. После мучительных раздумий и душевных страданий Василиса уходит от своего все еще любимого мужа.

Василиса Малыгина — одна из первых советских героинь, пытающихся жить по законам новой половой морали. Подобно автору повести, она убеждена, что в основе брачных отношений нового общества должна быть любовь — товарищество, союз свободных и равноправных членов трудового коллектива. Как и Коллонтай, она мечтает о создании домов — коммун, в которых семейные обязанности подобных союзов будут выполняться коллективно — дети воспитываться в яслях и детских садах, белье стираться в прачечных, еда приготовляться на общих кухнях. Отказ от традиционного семейного хозяйства освободит женщину от малоприятного и неэффективного домашнего труда, создаст условия для ее профессионального и личного роста и будет способствовать воспитанию коллективистского сознания. Другими словами, подобно Коллонтай, Василиса проповедует брак без традиционных семейных уз, союз, основанный на любви, доверии и общности интересов равноправных партнеров. Такой брак существует лишь до тех пор, пока есть любовь. Вот почему, несмотря на свою беременность, Василиса покидает разлюбившего ее мужа, надеясь, что трудовой коллектив поможет ей вырастить будущего ребенка.

Однако, повесть "Василиса Малыгина" интересна не тем, что в популярной форме излагает идеи автора о новой половой морали, а тем, что описывает зарождение нового отношения женщины к любви и браку как процесс, полный внутренних противоречий и сердечных драм. Как и для героини повести "Большая любовь", любовные отношения имеют для Василисы значительно большее значение, чем для ее партнера. Она мучительно страдает от разлуки с мужем, оттягивает разрыв с ним, даже когда его измена кажется очевидной, идет на самообман во имя сохранения любви, постоянно обвиняет себя в его проступках. Более того, вера Василисы в силу и поддержку коллектива не получает в повести достаточного обоснования. Полным фиаско заканчивается ее попытка организовать образцовый дом-коммуну, который жильцы превращают в типичное коммунальное жилье с его обязательными скандалами и клеветой друг на друга. Реальная помощь и эмоциональная поддержка приходят к Василисе лишь от близких подруг, женщин, которым она помогала в трудный момент их жизни.

Взаимная женская поддержка, то, что в феминизме получило название "сестринства", пожалуй, единственное реальное убежище героинь Коллонтай от эмоционально опустошительных любовных взаимоотношений. Не случайно один из ее рассказов, повествующий о встрече двух женщин, одной проститутки, а другой безработной жены, получает название "Сестры", тем самым предполагая, что между двумя незнакомыми женщинами больше чувства родственности, чем между мужем и женой.^[8]

Нет сомнения, что в неспособности героинь Коллонтай найти личное счастье в любовных отношениях, отразился опыт самого автора. В "Автобиографии" Коллонтай признается, что ее любовные взаимоотношения, как правило, заканчивались разочарованиями, потому что мужчина не мог побороть в себе традиционного мужского эгоизма и научиться видеть в ней не только любовницу и женщину, но коллегу, товарища, друга.^[9] Важно отметить также, что и в женщине, даже самой передовой, Коллонтай замечала черты старой психологии. О себе она написала: "... Как далека я еще от типа настоящей новой женщины, которая к своим женским переживаниям относится с легкостью и даже, можно сказать, с завидной небрежностью... Я же до сих пор принадлежу к поколению женщин, выросших в переходный период истории. Любовь со всеми своими разочарованиями, трагедиями и ожиданием неземного счастья так долго играла в моей жизни большую роль. Слишком большую роль!".^[10]

В своем наиболее известном рассказе "Любовь трех поколений" (1923) Коллонтай пытается осознать изменение в отношении русской передовой ("новой") женщины к любви на протяжении последних 40-50 лет. В рассказе три героини — мать, дочь и внучка. Первая — Мария Степановна — "народница" 70-х годов, неутомимая деятельница в области "просвещения народов", либералка. В вопросах любви у нее выработан свой строгий кодекс морали, которому она безукоризненно следует. Считая, что любовь важнее супружеского долга, Мария Степановна уходит от мужа и детей, чтобы соединить свою жизнь с избранником сердца. Позднее, узнав о неверности своего возлюбленного, она покидает и его. Для Марии Степановны любовь — большое и священное чувство, требующее полной эмоциональной самоотдачи и абсолютной верности. Она не понимает своей дочери Ольги, испытывающей сердечную привязанность одновременно к двум мужчинам. В одном случае — к человеку с "созвучной душой", товарищу по партии, мужу. В другом — бурное влечение к человеку, чуждому идеологически. Для Ольги любовь к двум хотя и является причиной внутреннего дискомфорта, все-таки имеет право на существование. Для Марии Степановны поведение дочери, не желающей "сделать выбора", — абсолютно неприемлемо. Как бы то ни было, скандальную известность рассказу принесло не это. Читателя шокировало поведение не Ольги, а ее дочери Жени, "новой женщины" начала 20-х годов.

Женя — 20-летняя коммунистка, активная партийка и хозяйственница. В отличие от бабушки и матери, она еще не испытала любви, но это не мешает ей иметь интимные отношения с мужчинами. В разговоре с матерью она объясняет это так: "...они мне нравились, и я чувствовала, что нравлюсь им... Все это так просто. И потом, ведь это ни к чему не обязывает... Я не понимаю, что тебя, мама, так волнует? Если бы я себя продавала или если бы они меня изнасиловали — это дело другое. Но ведь, я шла на это добровольно и охотно. Пока мы друг другу нравимся — мы вместе; пройдет — разойдемся. Ущерба от этого никому нет..."^[11] В оправдание своего поведения Женя отмечает, что если бы она была 20-летним мужчиной, побывавшим на фронте и живущим самостоятельно, то интимная близость с женщинами, которые ему нравятся, была бы воспринята вполне нормально. Для женщины же лишь любовь "дает право" на интимные отношения — и Женя с этим не согласна. "Вас удивляет больше всего, что я схожусь с мужчинами, когда они мне просто нравятся, не дожидаясь, когда я в них влюблюсь? Видите ли, чтобы "влюбиться", на это надо досуг, я много читала романов и знаю, сколько берет времени и сил быть влюбленной. А мне некогда. У нас в районе сейчас такая ответственная полоса...".^[12]

Если протест Жени против "двойной морали" в половых отношениях и ее нежелание "дожидаться" любви для удовлетворения своих сексуальных желаний — вовсе не кажутся в наши дни революционными, то ее оправдание интимной близости с молодым мужем своей матери понять значительно труднее. Женя оправдывает свои отношения с отчимом по двум причинам. Во-первых, расплывчатостью самого понятия "близости". В разговоре с матерью она напоминает: "Ты сама хотела, чтобы мы стали "близкими". Ты радовалась, что мы друзья... Где граница близости? И почему мы можем вместе переживать, вместе забавляться, а целоваться не можем?"^[13]Во-вторых, Женя считает, что обязательное требование верности любовников друг другу — пережиток прошлого, не больше. Она объясняет своей непонимающей матери: " И потом, неужели, мама, ты хочешь так закрепить за собою Андрея, чтобы он не смел иметь своих радостей помимо тебя? Это уже нехорошее чувство собственности. Это в тебе говорит бабушкино буржуазное воспитание".^[14]

Радикальные идеи героини Коллонтай на отношения между полами были поставлены в упрек самому автору рассказа. Коллонтай немедленно объявили создателем возникшей в 20-е годы пресловутой "теории стакана воды", согласно которой удовлетворение потребностей пола в новом обществе должно быть так же легко и незначительно, как выпить стакан воды. Ученые до сих пор не могут подтвердить принадлежности Коллонтай к этой "теории". Напротив, концепция новых брачных отношений в творчестве Коллонтай обязательно включает чувство взаимной любви, но любви значительно обновленной. В статье" Дорогу крылатому Эросу!" (1923) она называет три главных принципа новых любовно-брачных отношений:

"1. равенство во взаимных отношениях (без мужского самодавления и рабского растворения личности в любви со стороны женщины).

2. взаимное признание прав другого, без претензии владеть безраздельно сердцем и душой другого (чувство собственности, взращенное буржуазной культурой).

3. товарищеская чуткость, умение прислушаться и понять работу души близкого и любимого человека (буржуазная культура требовала эту чуткость в любви только со стороны женщины)."^[15]

Лишь в таком свободном и равноправном любовном союзе, по мнению Коллонтай, могут реализоваться все внутренние потенции человека, как душевно-духовные, так и психо-физиологические. Это новое чувство Коллонтай называет "крылатым Эросом", противопоставляя его "Эросу бескрылому", легко возникающему и быстро проходящему физическому влечению, не задевающему душевно-духовных струн человека. Она считает, что время "бескрылого Эроса", возобладавшего в годы революции и гражданской войны, подходит к концу, на его смену идет новое чувство, одухотворенное и вдохновляющее чувство любви...

Видела ли Коллонтай подобную любовь в реальной жизни? По всей видимости, нет. Ни в одном из ее беллетристических произведений нет счастливых любовных отношений. В личном плане героиня Коллонтай всегда одинока. Она находит удовлетворение в работе, науке, коллективе, но не в любви, потому что любовь, как заметила Коллонтай в статье "Новая женщина", "при нашей современной искалеченной психологии, налагает на любящих" узы, которые по крепости своей не уступят и внешним цепям".^[16] В статье "Дорогу крылатому Эросу!" Коллонтай позволяет себе помечтать, в то время как в беллетристике остается реалистом.

К сожалению, участие Коллонтай в дискуссии о новой женщине заканчивается в 1923 году. За организацию "Рабочей оппозиции" и феминистские наклонности Коллонтай устраняют от политики, а ее публикации подвергают злобной "критике", обвиняя их в мещанстве, буржуазности, порнографии и бульварщине. Серьезно относиться к Коллонтай и ее феминистским идеям после таких обвинений было невозможно. Советская литература создает свой образ "новой женщины". В отличие от героинь Коллонтай, новая героиня преимущественно мужской советской литературы — асексуальна, лишена каких-либо серьезных внутренних конфликтов и не видит в традиционных любовных-брачных отношениях никаких препятствий к своей независимости. В начале 30-х годов окончательно формируется миф о новой советской женщине. Ей, оказывается, удалось гармонически совместить в себе героический труд на благо советской родины с традиционными обязанностями матери и жены.