Признание той роли, которую порнография играет в конструировании и укреплении сексуального неравенства и сексуального насилия, создает возможность сделать порнографию мишенью законодательства на основе вреда, который она наносит женщинам, определяя при этом, что понятие вреда включает сексуальную дискриминацию и субординацию, сексуальное насилие. К концу 1980-х годов в некоторых странах появились новые правовые инициативы в этом направлении: в США, Канаде, Западной Германии, Норвегии, Австралии, Новой Зеландии и Ирландии.

Подготовленный в США Катариной МакКинон и Андреа Дворкин Декрет (см. выше) основывался на принципах, изложенных в 14-ой Поправке к Конституции США, которая "гарантирует всем равенство и свободу от дискриминации". Задачами Декрета было расширить понимание равных прав на женщин и утвердить "свободу от дискриминации на основе пола".

Дворкин и МакКинон объясняли принципы законодатель ства против порнографии так: "Порнография - это система тическая практика эксплуатации и субординации, основанная на поле, которая различным образом вредит женщинам. Вред (зло), причиняемый порнографией, включает дегуманизацию, сексуальную эксплуатацию, насильственный (принудительный) секс, принудительную проституцию, физические повреждения, социальный и сексуальный терроризм и неполноценность, представляемую как развлечение. ... Порнография "продвигает" (прокламирует) вместе с актами агрессии отказ от возможности равных прав в занятости, образовании, собственности, публичной сфере; провоцирует публичные и частные домогательства, провоцирует повреждения и деградацию - типа изнасилова ния, избиения, сексуального насилия над детьми, проституции и т.д.". Авторы нашли, что существующее законодательство неэффективно в отношении порнографии. Жертвы порнографии не могут обратиться к закону за защитой от порнографии.

Декрет был забаллотирован в Миннеаполисе, но принят в Индианаполисе. В ответ издатели выступили с обвинениями в нарушении свободы слова. При разбирательстве вопроса в Федеральном Суде он признал, что порнография - это систематическая практика эксплуатации и субординации, основанная на сексе/поле, но воздержался от поддержки цензуры, запрета или ограничения порнографии. Здесь вступили в противоречие две "свободы" - свобода слова и свобода от дискриминации и соблюдения равных прав. Победила первая.

Однако хочу обратить внимание, что когда речь идет о запрете на пропаганду националистических или фашистских идей, почему-то никто не вспоминает о свободе слова. Вероятно все же потому, что в случае с порнографией речь идет об ущемлении прав женщин - а в традиционной маскулинистской культуре это не считается важной проблемой, особенно по сравнению с ценностью свободы слова и свободы предприниматель ства - в 1978 году порноиндустрия США получила 4 миллиарда долларов прибыли (III, 54, с. 242).

В 1989 г. В Сенат США был внесен Pornography Victims Compensation Act, в котором говорилось, что, сохраняя принцип свободы слова, государство имеет легитимный интерес в запрещении распространения материалов, если они содержат опасность вреда или актуально наносят вред отдельным гражданам или обществу в целом. Акт не был принят. Повторная попытка принять его была сделана в 1990 г, но результат мне неизвестен.

В Великобритании также прошло несколько кампаний против порнографии, однако они не дали желаемого результата, хотя и расшатали общественное мнение. Порнография была запрещена для продажи в публичных местах (магазины и бензоколонки), однако осталась в других местах. Таким образом женщины и дети были защищены от порнографии в публичных местах, но не защищены дома, где их мужья беспрепятственно потребляли порно.

Кампания против порнографии и цензуры, инициирован ная в апреле 1989 г. группой писателей, артистов, адвокатов и профсоюзных деятелей, предложила законодательство против порнографии как формы дискриминации женщин на основе пола. К тому времени уже существовали прецеденты: Акты против дискриминации на основе пола 1975 г. и 1986 г. , а также некоторые другие.

Основная идея - гражданское законодательство против порнографии как дискриминации на основе пола сделает возможным для женщин предпринимать акции на основе вреда, причиненного им порнографией. Гражданское законодатель ство является гарантированным способом запретить что-либо в законодательном порядке без цензуры. Это законодательство помещает власть в руки индивидов, а не государства. Вред может быть результатом принуждения к порнографии - порнографии, принудительно распространяемой на личность (производство, продажа, выставка или распространение). Так же, как и другие законодательные акты против дискриминации по полу, антипорнографическое законодательство признает вред, который наносится на основании группового гендерного статуса.

Речь здесь не идет о цензуре, так как в качестве доказательств при исках рассматриваются только вышедшие материалы: "Рассматриваются только материалы, которые могут быть доказаны как вредоносные, и только от их жертв, но не от правительства или государства".

Это законодательство базируется на новой концепции вреда от субординации и сексуальной дискриминации как сексуального насилия. И оно базируется также на новом способе определения порнографии, проистекающего из понимания порнографии как механизма конструирования и усиления сексуального неравенства. Это также разрешает дилемму, как отделить порно от материалов сексуального характера, которые не являются порно - таких, как эротика, сексуальное образо вание, медицинская литература, информация о контрацепции, репродукции и абортах.

Иногда возникает вопрос, а зачем так беспокоиться о законодательстве против порнографии, ведь порнография - только один из элементов этой сексистской и мизогинистской культуры. И законодательство само по себе никогда не достигает той цели, на которую оно направлено.

Да, это так, и хотя законодательство в области равенства не устранило полностью экономическое и структурное неравенство, оно тем не менее привело к сокращению дискриминации в занятости и увеличило число черных и женщин на руководящих постах в некоторых организациях. Это законодательство также повлияло на рост сознания и изменение установок. Законы против убийств, изнасилований или расовой и сексуальной дискриминации не устраняют эти явления из жизни. Однако они задают ценности в достижении социальных целей, стандарты поведения в обществе, осуждая и тем самым снижая число случаев насилия в обществе. Гражданское законодатель ство не будет криминализировать производство порнографии и загонять его в подполье. Наоборот, оно сделает очевидным вред, который порнография наносит миллионам женщин, и создаст правовые формы борьбы с ней.

За последние десятилетия произошли существенные изменения в структуре и функционировании СМИ. Помимо общественных, государственных или регламентируемых (с точки зрения общественных интересов) государством традиционных СМИ (печать, телевидение и радиовещание) появились электронные СМИ, которые ограничивают или делают невозможным правовой контроль со стороны государства. Таким образом прежний порядок регламентирования работы СМИ, устанавливаемый в правовом демократическом государстве с целью обеспечения многообразия, беспристрастности и защиты интересов разных слоев населения, оказался устаревшим и фактически изжил себя.

Однако информационная революция не только не устранила существующее неравенство, но зачастую и усиливает его.
Как отмечается в докладе Генсекретаря ООН, "Концентрация СМИ в руках немногочисленных транснациональных корпораций, которые экспортируют визуальную и печатную продукцию поистине в планетарных масштабах, ведет к распростра нению образцов культуры, включая стереотипы гендерного, культурного и этнического характера. Представляемые образы информационно-развлекательного характера, созданные в нескольких развитых странах, буквально наводнили все уголки земного шара. Процесс коммерциализации оказал влияние на содержание и качество программ... Прежние различия между информацией и развлечением размываются, и эти тенденции могут оказать существенное влияние на людей, живущих в "глобальной деревне"" (с.7). Особую проблему представляют уже существующие в Интернате "порностраницы" или материалы со сценами насилия.

ООН придает исключительное значение разработке мер по расширению доступа женщин к СМИ. "Меры по расширению доступа женщин к СМИ и по устранению стереотипов в формировании женских образов могут осуществляться как в рамках существующих структур СМИ, так и привноситься извне. Ответственность СМИ может быть достигнута на основе добровольного саморегулирования или с помощью мер правового характера". (I, 8, с 13).

Общепризнанно, что необходимо разрабатывать кодексы этики для средств массовой информации в том, что касается формирования и подачи образа женщины. В Пекинской платформе действий, принятой на IV Всемирной конференции ООН по положению женщин, содержится призыв к СМИ и рекламным агентствам разработать "сообразно с принципом свободы волеизъявления руководящие принципы и кодексы профессионального поведения и другие формы саморегулирования в целях содействия презентации нестереотипного образа женщины, а также в отношении искоренения сцен насилия, унижающих достоинство, или порнографических материалов, касающихся женщин".

В различных СМИ уже существует несколько видов этических кодексов или кодексов саморегулирования, которые содержат ряд добровольно принятых правил, имеющих целью снять напряжение или озабоченность общественности. Некоторые национальные организации журналистов утвердили кодексы поведения или поступков, которые определяют этику в журналистской среде. Ряд национальных журналистских организаций разработали руководящие принципы репортерского освещения гендерных проблем. Некоторые СМИ имеют в своем штате должностных лиц, на которых законом налагаются функции контроля за их деятельностью, например, омбудсмены, работающие в газете "Таймс оф Индия".

Кодекс поведения может включать официальное обязатель ство не воспроизводить унижающее достоинство стереотипы и образы женщины и сцены насилия на гендерной основе; активно поощрять СМИ к созданию более позитивного в гендерном смысле образа женщины, выполняющей в обществе разнообразные функции; содержать положения о привлечении большего числа женщин к принятию решений относительно направленности программ, их содержания и сопоставления.

Необходимость влияния государства на СМИ посредством законов и подзаконных актов иногда ставится под сомнение, поскольку есть опасения, что это может создать прецедент для нарушения свободы слова и выражения мнений.

Однако некоторые страны приняли активные меры для обеспечения равноправного доступа женщин и мужчин к информации и ее воспроизводству. Также в некоторых странах приняты меры по борьбе со стереотипным изображением женщины: разработано и принято соответствующее законодательство, сформированы руководящие принципы или кодексы этики применительно к СМИ. Для потребителей установлены процедуры подачи жалоб.

Ряд стран разработали регламентацию для установления равных возможностей обеспечения занятости женщин в СМИ. Правительство Великобритании сочло, что увеличение числа женщин на руководящих должностях в сфере вещания обеспечивает справедливость в представленности женщин. Закон о средствах вещания был признан соответствующим этой цели. В Бельгии Фламандская общественная вещательная организация в 1989 г. приступила к проведению политики равных возможностей и разработала план позитивных действий, включающий меры по профессиональной подготовке кадров, распространению информации и продвижению по службе. Европейская комиссия через свой руководящий комитет по предос
тавлению равных возможностей в сфере вещания разработала для государств-членов серию предложений по профессиональ ной подготовке кадров, продвижению по службе, найму персонала и режиму работы (см.28).

Вопрос введения в профессиональную подготовку будущих журналистов гендерного образования является также очень важным - и в этом деле велика роль государства. При этом надо иметь в виду так же и просветительскую работу среди производителей информации - работающих издателей, редакторов, журналистов. Здесь могут сыграть важную роль неправительственные организации: например, таких как Национальный консультативный центр телевизионных СМИ (США).

В последние годы во многих регионах наблюдается рост числа контролируемых женщинами СМИ (термин альтернативный может означать как альтернативное использование основных средств, так и создание новых). Независимые альтернативные СМИ, контролируемые женщинами, включают печатные издания, видео- и кинопродукцию, радиовещание, а также новые технологии передачи информации. Женщины создают и используют альтернативные и коммуникационные каналы для поддержания своих усилий, защиты своих прав, расширения форм своего представительства и для выступления против распространения стереотипов в культуре. В рамках основных СМИ также увеличивается количество продукции, производимой женщинами и для женщин. Немалую роль здесь играют женские неправительственные организации.

Многообразие средств массовой информации, развитие информационных технологий, сложность регулирования отношений, складывающихся в информационной сфере, приводит к формированию новой области - информационного права. В России провозглашение свободы СМИ, отмена цензуры, развитие новых технологий привели к значительному росту объема информации. На фоне слабости правовой системы поток информации, который практически не поддается контролю, создает благоприятную среду для нарушения прав человека. И хотя создано значительное число национальных законов и принято немало международных правовых норм в области прав человека, тем не менее многие проблемы нуждаются в дальнейшей разработке. К числу таких вопросов относится и информационная свобода личности - или информационные права человека.

Правовой статус человека - это система прав, свобод и обязанностей, определяющих правовое положение человека в той или иной сфере жизни, в том числе и в сфере информации. М. Кудрявцев полагает, что "информационная свобода личности имеет две стороны: внешнюю и внутреннюю" (III, 25, с.1). Предлагаемые им определения довольно туманны: "Права, составляющие внешнюю сторону информационной свободы, реализуются по воле индивида и не могут быть ему навязаны. Внутренняя сторона информационной свободы определяет сферу иммунитета личности. Права, составляющие эту сторону информационной свободы, не нуждаются для своей реализации в проявлении воли индивида. Они принадлежат человеку от рождения в силу его правосубъектности." (там же, с.12). К "внутренним" он относит право на индивидуализацию (имя),
право на защиту чести и достоинства, право на дачу согласия на сбор, хранение и использование материалов о частной жизни и права на неприкосновенность частной жизни, личную и семейную тайну (там же, с.12-14). Иначе говоря, "внутренние" информационные права человека - это его (ее) право на охрану информации о себе и своей частной жизни. Здесь человек может предоставлять СМИ ровно столько информации о себе и своей личной жизни, сколько он (она) захочет - и никакие СМИ не вправе нарушить эту норму.

Так называемые "внешние" информационные права человека М. Кудрявцев не рассматривает. Мне кажется, что к ним в первую очередь следует отнести права человека на свободу слова, что обеспечивается получением через и посредством СМИ достоверной информации об обществе, плюрализмом СМИ, доступом общественности к СМИ - и может быть, этот список можно дополнить.

Подход М. Кудрявцева представляется интересным и плодотворным, идея информационных прав личности имеет новаторский характер. Отсутствие литературы по теме не позволяет мне рассмотреть этот вопрос подробнее - поэтому я ограничусь только постановкой проблемы о необходимости правового и социального анализа информационных прав человека и необходимостью оформления этих информационных прав в конституционном, гражданском, уголовном, административ ном праве РФ.

О том, сколь важную роль играют СМИ в современном обществе, написаны горы книг и статей. Здесь я только упомяну, что в современном обществе СМИ стали частью системы социализации подрастающего поколения и взрослых; что СМИ играют важнейшую роль в формировании общественного мнения, оценок людей и событий; что именно СМИ задают массам некие стандарты жизни и сознания. По-разному относясь к тем или иным конкретным средствам информации или к представляемым там конкретным материалам, современные люди тем не менее уже не мыслят своей жизни без газет, журналов, радио или телевидения, которые оперативно рассказывают нам о важнейших событиях в мире, стране, нашем городе.

Сегодня благодаря информационным и коммуникационным технологиям и глобализации СМИ поток информации столь велик, что его освоение и полное представление аудитории становятся в принципе невозможными. Возникает проблема выбора "важнейших" новостей и отсеивания неважных. Критериями такого отсеивания могут быть личные вкусы владельца СМИ или главного редактора, политические ориентации данного СМИ, политический (экономический) заказ - на рекламу, например, соображения получения прибыли и борьбы с конкурентами и еще много других причин. Немаловажную роль играет и стремление - не такое уж редкое в современной журналистской среде - подзаработать любой ценой (III, 1).

Кроме того, сама особенность этого социального института - массовость информации (или информация для масс) - открывает опасный путь привлечения аудитории сенсационны ми, доступными и легко понятными обывателю материалами, достоверность которых не всегда обосновывается и доказывается читателю.

Именно поэтому и возникает проблема социальной ответственности СМИ. К сожалению, отечественные СМИ нередко игнорируют этот аспект своей деятельности, вольно или невольно злоупотребляя принципом свободы слова. Причем речь идет не только о "желтой" или экстремистской прессе, но и о вполне лояльных и респектабельных СМИ. Многие юристы, работающие в сфере законодательства о СМИ, согласны, что в настоящее время назрела общественная необходимость правовыми методами корректировать деятельность СМИ. Как пишет Г. Винокуров, реализация принципа свободы СМИ "была бы неполной без правовых гарантий против злоупотреблений данной свободой" (III, 5, с.24).

В российский Закон о СМИ введены некоторые правовые нормы, регулирующие вопросы ответственности СМИ и журналистов. Так, в ст.4 "Недопустимость злоупотребления свободой массовой информации" провозглашается "недопустимость использования СМИ в целях совершения уголовно наказуемых деяний, для разглашения сведений, составляющих госу
дарственную тайну..., для призыва к захвату власти, насильственному изменению конституционного строя и целостнос ти государства, разжигания национальной, классовой, социальной, религиозной нетерпимости или розни, для пропаганды войны, а также для распространения передач пропагандирую щих порнографию, культ насилия и жестокости...". Как видим, в этой статье не оговорена недопустимость нарушения прав человека в СМИ (в том числе - недопустимость разжигания гендерной нетерпимости), и уж совсем странно, что ни слова не сказано о недопустимости пропаганды порнографии в печатных СМИ. В ст. 51 "Недопустимость злоупотребления правами журналиста" записано, что "не допускается использование ... прав журналиста в целях сокрытия или фальсификации общественно значимых сведений, распространения слухов под видом достоверных сообщений... Запрещается использовать право журналиста на распространение информации с целью опорочить гражданина или отдельные категории граждан исключительно по признакам пола, возраста, расовой или националь ной принадлежности, языка, отношения к религии, профессии, места жительства и работы, а также в связи с их политически ми убеждениями". В ст. 59 "Ответственность за злоупотребле ние свободой массовой информации" провозглашается, что злоупотребление свободой СМИ, выразившееся в нарушении ст.4, 50 и 51, влечет уголовную, административную, дисциплинарную и иную ответственность в соответствии с законодательством РФ.

Казалось бы, главные слова сказаны. Однако на деле становится очевидным, что и многозначность или неопределенность многих понятий, и слабость правового регулирования, и отсутствие эффективных механизмов реализации закона приводят к тому, что злоупотребление свободой СМИ, нарушения ими прав человека, пренебрежение общественными интересами становится все более массовыми явлениями.

Игорь Иванов вообще считает, что "на сегодняшний день в России правом закреплена всеобъемлющая свобода действий средств массовой информации" (неопубликованная статья Игоря Иванова "Проблемы законодательного обеспечения свободы массовой информации", с. 2).

В основе российского закона о СМИ лежит либеральная концепция свободы, предполагающая, что общество противостоит государству как независимое формирование. Основные права и свободы человека обеспечивают свободу каждого отдельного человека прежде всего от государства. Свобода в этом смысле - защита от государственного вмешательства в самоуправление общества и действия отдельных его членов. Эта идея вовсе не предполагает вообще отсутствия государствен ного регулирования прав и свобод - оно просто должно быть правовым, то есть принятым представительным (как пишет И.В.Иванов - "производным от общества") органом власти. Для этого само гражданское общество должно быть достаточно развитым, то есть осознающим свои социальные интересы, имеющим развитую правовую структуру, в которой предусмот рены возможности представительства и защиты интересов всех слоев населения, имеющим демократическую политическую систему и еще много чего. К сожалению, Россия находится еще только в начале этого пути.

Это означает, что при отсутствии развитого гражданского общества, сильной правовой системы, демократической политической структуры, и с наличием комплекса тоталитарного прошлого реализация либеральной идеи свободы зачастую приводит к результатам, противоположным намеченным. Само по себе это не так и страшно - главное вовремя увидеть проблемы и попытаться их исправить.

В "Законе о СМИ" свобода слова рефлексивно определяет ся как нечто безграничное - "все, что не запрещено, то разрешено". Некоторые законодательные ограничения свободы СМИ в Конституции России и в Законе о СМИ не играют большой роли. Механизм реализации этих положений таков, что СМИ могут игнорировать эти положения. Более того, "сегодня любое СМИ на законном основании может один раз в год грубо нарушать закон (призывать к войне, разжигать национальную, социальную или религиозную нетерпимость и вражду)... Через год все это можно повторить, не боясь ровным счетом никакой ответственности" (там же). Дело в том, что за первое нарушение в соответствии с действующим законодательством делается предупреждение, реальная ответственность наступает только за второе нарушение, причем совершенное менее, чем через год! А если через 12,5 месяца - то снова только предупрежде ние.

Некоторые СМИ практически сразу же после отмены цензуры и "введения свободы" восприняли ее как установку "делай все, что хочешь". Почти сразу же представители СМИ ста
ли называть и считать себя "четвертой властью". Безусловно, роль СМИ в современном обществе чрезвычайно велика - но именно поэтому велика и их социальная ответственность.

В некоторых демократических странах в законодательство о СМИ вводятся правовые ограничения свободы массовой информации, основанные не только на необходимости охраны интересов государства, но и на необходимости соблюдения прав человека или общественных интересов. Рассмотрим, как представлены понятия прав человека и общественных интересов в нашем законодательстве.

Во всем российском законе о СМИ ни разу не употребляет ся понятие прав человека (изредка говорится о правах граждан, но это понятие гораздо уже, чем понятие прав человека). И самое главное - нет правовых гарантий их соблюдения. В законе о СМИ существуют некоторые правомочные ограничения свободы СМИ (в частности, связанные с возможными нарушениями прав человека), однако об этих ограничениях в Законе говорится очень мельком и скороговоркой (ст. 49 - "...журналист обязан уважать права граждан...", ст.51). Между тем, поскольку в Конституции РФ утверждается приоритет международных законов в области прав человека над национальны ми, соблюдение международных стандартов в области прав человека становится социальной и правовой нормой. При этом очевидно, что понятие прав человека и уж тем более понятие прав женщин пока не очень вписаны в нашу жизнь и, по-видимому, не очень известны журналистам (выше мы показали, что дискриминационные в отношении женщин материалы и выражения - не редкость в наших СМИ).

К сожалению, в национальном законодательстве не существует норм, обеспечивающих реализацию требований международно-правовых актов в области прав человека, являющихся по Конституции РФ составной частью правовой системы государства. Однако международное право допускает государственное регулирование и ограничение информационных прав и свобод для уважения прав других людей, в целях обеспечения национальной безопасности, стабильности и порядка в обществе, защиты интересов ребенка, охраны жизни, здоровья и нравственности населения. В п.3 ст.10 Международного пакта о гражданских и политических правах написано: "Пользова ние предусмотренными правами налагает особые обязаннос ти и особую ответственность". Ограничение прав на свободу информации и выражения мнений полностью соответствует ч.2 ст. 10 Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод. В Конституции РФ также содержатся аналогичные нормы - в ст.17 записано, что "осуществление прав и свобод человека и гражданина не должно нарушать права и свободы других лиц", что "права и свободы человека и гражданина ... определяют смысл, содержание и применение законов".

Многие законодательные положения, касающиеся прав человека, прописаны недостаточно четко и определенно. Например, вопрос о защите чести, достоинства и деловой репутации человека весьма запутан. Так, в Конституции РФ различаются понятия "доброе имя" и "достоинство", при этом гарантирует ся право на защиту только первого.

При анализе законодательства можно выделить несколько "общих признаков, необходимых для того, чтобы лицо имело право на иск, и данный иск подлежал бы удовлетворению" (III, 6, с. 3). Во-первых, иск возможен только при распростране нии СМИ сведений , не соответствующих действительности. Понятие "сведения" в законе не определено, что создает сложности при отделении сведений от мнений. Суд практически идет по пути отождествления "сведений" и "фактов" (то есть информации о), и как-то их оценивает...

Во-вторых, сведения должны относиться либо к конкретному лицу, либо к конкретной группе лиц, которую можно определить по совокупности признаков, но не к профессио нальной, возрастной, религиозной, гендерной группе. Поэтому, кстати, сексизм в отношении женщин не может быть по закону квалифицирован как нарушение чести и достоинства женщин. Еще один критерий, по которому возможно возбуждения иска о защите чести и достоинства - если сведения порочат должностное лицо. Но в зависимости от ситуации возможны различные интерпретации понятия "порочащие сведения". Возбуждение иска за нанесение "морального вреда" в принципе по закону возможно, а в жизни - почти нет, поскольку истец должен убедить судью в факте причинения ему (ей) моральных страданий. Но моральные страдания - вещь субъективная, и доказать, что кто-то пострадал - вплоть до бессонницы - от оскорблений почти невозможно. Кстати, сам вопрос об оскорблении в СМИ определен в законодательстве тоже непросто. Оскорбление, выраженное в форме мнения, влечет
ответственность не за содержание мнения, а за его форму. Как пишет А. Воинов, "обязательными условиями для того, чтобы привлечь лицо к уголовной ответственности за оскорбление, является ...неприличная форма. Важно, чтобы подобного рода обращения с личностью были недопустимыми в обществе" (там же, с. 5). Мне кажется, что столь неопределенный смысл понятий не должен присутствовать в законодательных нормах и практике. Что значит "обращения, недопустимые в обществе?" Десять лет назад был недопустим мат или площадные выражения в СМИ, а сегодня они стали в некоторых из них нормой. Кроме того, есть еще один обязательный признак возбуждения иска об оскорблении - оно должно быть обусловлено личными неприязненными отношениями между оскорбляющим и оскорбляемым (?!). До 1 января 1997 г. при отсутствии личных неприязненных отношений можно было возбудить дело о хулиганстве, а теперь уголовная ответственность сохраняется только за злостное и особо злостное хулиганство с насилием.

В принципе законодательство (Конституция, Гражданский кодекс, Уголовный кодекс и Закон о СМИ) представляет гражданину (гражданке) возможность защищать свою честь и достоинство в порядке гражданского производства или обратиться с заявлением о привлечении виновного (виновной) к уголовной ответственности. Так, УК РФ устанавливает ответствен ность за клевету (ст.129) и оскорбление (ст.130), в том числе и в средствах массовой информации. Но, как отмечает Михаил Федотов, есть определенные юридические сложности в применении и Закона о СМИ, и УГ в данном вопросе, коренящиеся в определениях понятий клевета и оскорбления. Под клеветой в законе понимается распространение заведомо ложных сведений (и доказать это почти невозможно), под оскорблени ем - "унижение чести и достоинства, выраженное в неприличной форме" (и это определение поддается множественной интерпретации, а стало быть плохо работает в такой формализованной сфере, как право).

Далее...