Разработка и поднятие на уровень международных стандартов концепции прав человека- одно из важных достижений цивилизации. Современный период развития этой концепции начался, как известно, с принятия вскоре после окончания второй мировой войны Всеобщей декларации прав человека. Следующий важный шаг мирового сообщества в данном вопросе - одновременное принятие в 1966 г. двух Международных пактов: о политических и гражданских правах и о социально-экономических и культурных правах. Эти международные акты имеют много общего. Роднит их, в частности, то обстоятельство, что они представляют собой хартию прав индивидуума - отдельно взятого человека и гражданина. Вопрос о возможности закрепления в качестве норм международного права стандартов правового статуса тех или иных групп населения, вычлененных по присущим им общим признакам (социальным, национальным, возрастным, половым и т. д.), долгие годы не только отрицался, сама его постановка тем или иным государством или группой государств трактовалась, в том числе и на форумах ООН, как пропагандистская акция.

Однако жизнь постепенно ломала догму об исключительно индивидуальном характере прав человека. Нарождалось третье (после политических, гражданских и социально-экономических прав) поколение прав человека, охватывающее права тех категорий граждан, которые по социальным, политическим, физиологическим и иным причинам не имеют равных с другими гражданами возможностей осуществления общих для всех людей прав и свобод и в силу этого нуждаются в определенной поддержке со стороны как государства, так и международного сообщества в целом. Круг носителей таких прав достаточно широк. Он охватывает, в частности, молодежь и пенсионеров, инвалидов и безработных, беженцев и лиц некоренной национальности. Однако в эпицентре этого круга стоят женщины, поскольку они не только нуждаются в особой защите государства, так как в силу причин физиологического характера не имеют равных с мужчинами

возможностей осуществления общих для всех людей прав человека, но и могут быть одновременно подростками, престарелыми, инвалидами, беженцами, безработными и т. д., иными словами, ущемленными в реализации прав и свобод также и по этим основаниям.

Вот почему уже в 1967 г. ООН приняла Декларацию о ликвидации дискриминации в отношении женщин, а в 1979 г. - Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. СССР ратифицировала эту Конвенцию в 1980 г.¹ После распада Советского Союза его правопреемником по всем международным пактам и договорам, в том числе и в вопросе прав и обязанностей граждан, вытекающих из Конвенции ООН 1979 г., стала Российская Федерация.

Долгие годы отчеты России о выполнении требований этой Конвенции были делом не слишком трудным, поскольку дискриминация женщин не носила явного характера, a de jure законодательство страны в вопросе равноправия полов соответствовало международным стандартам.

Ситуация в корне изменилась в связи с попытками перехода РФ к рыночным отношениям. В ходе проводимых реформ положение женщин стало ухудшаться во всех сферах общественной жизни. Заметно проявляется незащищенность женщин в сфере общественного производства, где они составляют примерно половину всех работающих. Среди безработных более 70% женщин. Причем большинство из них имеет высшее или среднее специальное образование и возраст 30-40 лет. Наряду с "феминизацией безработицы" происходит и "феминизация бедности", так как многие семьи в нынешних, экономических условиях не могут прожить на зарплату только одного члена семьи. Переход социальной сферы на коммерческую основу затруднил доступ граждан, в том числе женщин, к медицинскому обслуживанию, культуре, образованию. Сократилось число браков, резко снизилась рождаемость, по-прежнему велика младенческая и материнская смертность. Одновременно происходит "вымывание" женщин из состава представительных органов всех уровней и из руководящего состава .исполнительной власти, т. е. из тех органов, где формируется и осуществляется политика государства. Между тем, согласно ст. 7 Конвенции ООН 1979 г., непременной обязанностью государств-участников является обеспечение равного с мужчинами участия женщин в принятии решений на всех уровнях государственного управления.

За последние годы существенно уточнялась и позиция мирового сообщества по вопросу о коллективных правах отдельных слоев и групп населения. На Всемирной конференции по правам человека (Вена, июнь 1993 г.) вопросы о правовом положении женщин и коренных малочисленных народов впервые были вынесены на обсуждение в качестве самостоятельных пунктов повест

¹ Ведомости Верхов. Совета СССР. 1982. № 25. Ст. 464.

ки дня. Получили они отражение и в Итоговом документе Конференции², в котором, в частности, указывается, что "права человека - женщин и девушек являются неотъемлемой, составной и неделимой частью всеобщих прав человека. Полное и равное участие женщин в политической, экономической и культурной жизни на национальном, региональном и международном уровнях, а также ликвидация всех форм дискриминации по признаку пола являются первоочередными целями международного сообщества" (п. 9). Одновременно в этом документе перед государствами поставлена задача представлять в соответствующие органы ООН информацию о положения женщин не только de jure, но и de facto.

В этих условиях становится неотложной разработка соответствующей требованиям международных стандартов долговременной стратегии в вопросе об обеспечении равноправия мужчин и женщин вообще и на переходный период в особенности. Разумеется, важную роль в этой стратегии должно играть право.

Как известно, в России проводится поэтапная конституционная реформа. Поэтому особую актуальность приобретают две первоочередные задачи в области конституционного законодательства: 1) закрепление в Конституции адекватного международным стандартам положения о равноправии полов и 2) обеспечение правовыми средствами надлежащего представительства женщин в законодательных и исполнительных органах страны.

На первый взгляд может показаться, что решить первую из этих задач крайне просто - стоит лишь в Конституции воспроизвести норму Всеобщей декларации прав человека о том, что "каждый человек должен обладать всеми правами и всеми свободами без какого-либо различия в отношении расы, цвета кожи, пола, языка и т. д." (ст. 2). Однако следует учитывать, что за прошедшие полвека с момента принятия Всеобщей декларации человечество шагнуло далеко вперед в .понимании подлинного равноправия мужчин и женщин и теперь речь должна идти не просто о конституционном закреплении равных прав и свобод мужчин и женщин, но и о конституционном провозглашении принципа равных возможностей их осуществления, что и сделано ныне по требованию женской общественности в ст. 19 Конституции РФ 1993 г.

Статья 2 Конвенции ООН 1979 г., провозглашая необходимость закрепления в национальных конституциях принципа равноправия мужчин и женщин, возлагает на государства обязанность обеспечить с помощью закона и других соответствующих средств реализацию этого принципа. Как уже отмечалось, важную роль в этом должно сыграть пропорциональное численности лиц обоего пола их представительство в законодательных и исполнительных органах.

² A/CONF. 157/DC/1/Add.1

В этом смысле прошедшие в декабре 1993 г. выборы представляют собой известный, хотя и явно недостаточный, шаг вперед. Если в Верховном Совете последнего созыва женщин было 5,6%, то ныне в Федеральном Собрании их 10,8%. Однако в двух палатах нового парламента России женщины представлены отнюдь не одинаково. Если в Государственной Думе они составляют 13,1% депутатского корпуса, то в Совете Федерации - лишь 5,1%. Соответственно различно участие женщин в руководящих органах обеих палат. Если в Думе А. В. Федулова является заместителем председателя Думы, а три из 23 комитетов Думы возглавляются женщинами, то в Совете Федерации Председатель Совета и оба его заместителя - мужчины, а среди председателей 10 комитетов только одна женщина. Следует также учитывать, что в 14 (27,21%) субъектах Федерации из 88 в ходе выборной кампании 1993 г. ни одна женщина вообще не выдвигалась в качестве кандидата в депутаты. Так что до пропорционального по составу населения представительства в органах законодательной власти мужчин и женщин еще далеко.

Не лучше обстоит дело с равноправием полов среди руководящих работников в органах исполнительной власти. Вот почему соблюдение международных стандартов прав женщин в этой сфере потребует в качестве временной меры на переходный период (допускаемой ст. 4 Конвенции ООН 1979 г.) установления в Законе о государственной службе квот на занятие лицами обоего пола руководящих должностей в органах государственного управления.

По-новому, с учетом проблемы обеспечения равноправия полов, следует урегулировать в этом законе и вопрос о переподготовке 'руководящих кадров государственной службы.

Проблема выравнивания правового статуса женщин и приведения его в соответствие с международными стандартами о правах человека потребует сквозного анализа под этим углом зрения законодательства РФ. Однако, прежде чем обратиться к соответствующему рассмотрению отдельных отраслей законодательства, нелишне напомнить, что дискриминация женщин может выступать как в форме ограничения их прав по признаку пола, так и в форме любого различия, исключения (в том числе льгот) по этому признаку, если оно направлено на ослабление либо сводит на нет признание, использование или осуществление женщинами (независимо от их семейного положения) на основе равноправия мужчин и женщин прав человека и основных свобод в политической, экономической, социальной, гражданской или любой другой области (ст. 1 Конвенции ООН 1979 г.).

В философском плане эта проблема связана с вопросом о соотношении в обществе и закреплении в законе идей свободы и равноправия людей. В середине XX в. после второй мировой войны наметилось определенное равновесие между названными категориями и их отражением в законодательстве развитых стран. Однако начиная с 80-х годов это хрупкое равновесие стало нарушаться, и явно не в пользу равноправия. В странах Северной Америки, Западной, а затем и Восточной Европы господствующей стала политика неолиберализма, при которой государство стремится как можно меньше сковывать свободу своих граждан, чтобы они имели возможность максимально опираться на свои собственные силы и проявлять собственную инициативу.

При этом, однако, не учитывается, что женщины объективно, по физиологическим причинам в определенные периоды своей жизни (беременность, роды, кормление ребенка и др.) не могут пользоваться той же свободой действий, что и мужчины, и, следовательно, получение равных стартовых позиций с мужчинами и равной возможности свободного выбора одной или нескольких осуществляемых ими в обществе функций (матери, работницы, гражданки) возможно лишь в том случае, если эта свобода подкрепляется гарантиями со стороны государства (в форме мер по развитию социальной сферы - образования, здравоохранения и т. д., а также специальных льгот).

Современные развитые государства, включая Россию, в том или ином объеме предоставляют женщинам такие гарантии. Однако при установлении льгот для женщин на первый план чаще всего выдвигаются не задачи выравнивания возможностей женщин с мужчинами, а другие существенные для государства проблемы, в первую очередь демографические. Государство стремится с помощью экономических мер воздействовать на выбор женщиной ее жизненного пути, и не всегда в соответствии с ее истинным желанием.

Разумеется, цивилизованное общество как таковое и женщины как социальный слой населения заинтересованы в наличии развитой системы "женских льгот". Но их баланс должен быть таков, чтобы льготы, стимулирующие осуществление женщиной одной функции, в первую очередь материнства, не лишали ее конкурентоспособности по сравнению с мужчинами в других сферах возможного приложения сил - в труде, в общественно-политической жизни. Не должны "женские льготы" ущемлять и права мужчин в связи с отцовством. Помочь в выработке оптимальных критериев объема и видов льгот, которые не входили бы в противоречие с принадлежащим женщине как человеку правом свободного выбора жизненного пути, призвана наука, в том числе юридическая.

В наиболее общем виде предоставляемые ныне женщинам России льготы можно подразделить на три большие группы:

1) льготы в связи с беременностью, родами и кормлением ребенка; 2) льготы, обусловленные необходимостью ухода за детьми и их воспитания; 3) прочие льготы.

Очевидно, что первые из названных льгот могут и должны в дальнейшем предоставляться женщинам при всех условиях в не меньшем размере, чем сейчас. Причем права женщин в связи с беременностью не ограничиваются тем, что принято называть декретным отпуском. Они должны также включать права в области планирования семьи: право на искусственное оплодотворение, право на искусственное прерывание нежелательной беременности и даже право на медицинскую стерилизацию. Все эти вопросы урегулированы ныне в общем плане Основами законодательства об охране здоровья граждан³.

Планирование семьи затрагивает, естественно, права не только женщин, но и мужчин. На наш взгляд, в Основах законодательства об охране здоровья найдено правильное сочетание этих прав. Так, искусственное оплодотворение замужней женщины и имплантация ей эмбриона возможны лишь при наличии письменного согласия обоих супругов (ст. 35), поскольку рожденный ребенок будет считаться их общим. В отличие от этого искусственное прерывание беременности возможно по желанию женщины, даже если ее муж против этого возражает. В ст. 36 Основ воспроизведена норма ранее действовавшего Закона о здравоохранении, согласно которой "каждая женщина имеет право самостоятельно решать вопрос о материнстве".

Что касается остальных категорий "женских льгот", то следует проверить, не препятствуют ли они в условиях рынка равному с мужчинами осуществлению женщинами по их желанию других, кроме материнской, функций-функции труженицы, а также политического и общественного деятеля. С этой точки зрения наиболее тщательно нужно проанализировать "женские льготы" в связи с уходом за ребенком и его воспитанием. Дело в том, что их изобилие не только лишает женщин равной с мужчинами конкурентоспособности на рынке труда, но и во многом ущемляет права мужчин в связи с отцовством. Между тем в соответствии с Конвенцией ООН 1989 г. о правах ребенка (ратифицирована СССР в 1990 г.⁴) уход за ребенком и его воспитание являются в равной мере правом и обязанностью обоих родителей.

Следует отметить, что в недавно принятых законах эта линия уже проводится, хотя ее реализация на практике дело далеко не простое. Так, согласно ст. 22 Основ законодательства об охране здоровья граждан, право на получение оплачиваемого и неоплачиваемого листка нетрудоспособности по уходу за больным ребенком или по случаю нахождения вместе с ним в больничном учреждении предоставляется одному из родителей или иному члену семьи по усмотрению родителей. Аналогичные изменения были внесены после активных усилий женской общественности в сентябре 1992 г. в ст. 167 КЗоТ РФ. Ныне частично оплачиваемый отпуск по уходу за ребенком до достижения им возраста полутора лет и дополнительный отпуск без сохранения заработной платы по уходу за ребенком до достижения им, возраста трех лет с выплатой компенсации могут быть использованы полностью

³ Ведомости Съезда нар. депутатов РФ и Верхов. Совета РФ: 1993. № 33 Ст. 1318.

⁴ Ведомости Съезда нар. депутатов СССР и Верхов. Совета СССР. 1990. №45. Ст. 955.

или по частям: либо матерью, либо отцом ребенка, бабушкой, дедом или другими родственниками, фактически осуществляющими уход за ребенком. Не менее важно, что с тех же пор время отпуска по уходу за ребенком засчитывается в общий. и непрерывный стаж матери или любого лица, фактически; осуществлявшего уход за ребенком.⁵

Подобные новеллы в законах можно было бы только приветствовать, если бы не одно прискорбнее обстоятельство Попытки выяснить, какие шаги должен на практике предпринять отец или иной член семьи ухаживающий за ребенком, чтобы иметь право на отпуск вместо, матери ребенка или по очереди с ней, кто должен платить им в этом случае и т. д., оказываются безрезультатными, поскольку механизм реализации этих норм так и не разработан. А пока его нет, выравнивание в этом запросе статуса матери и отца будет оставаться лишь благим пожеланием.

В существенной корректировке нуждается нормативная база и практика ее применения в части денежных доплат на детей в условиях усиливающейся инфляции и обнищания большей части населения. Выплата таких сумм производится работающим из фондов предприятий и организаций с последующей компенсацией соответствующими государственными структурами. В условиях усиливающейся инфляции и резкого замедления денежного обращения подобные выплаты явно невыгодны предпринимателям-плательщикам. Между тем, согласно большинству указов и правительственных постановлений, любые доплаты на детей производятся работающей матери, а не одному из родителей: по их выбору. Нетрудно представить себе, во что это выливается на практике для работающих матерей, особенно имеющих несколько детей. По существу, они становятся финансовой обузой для тех предприятий где работают, обузой, от которой в условиях растущей безработицы к тому же легко избавиться.

В свете ст. 1 Конвенции ООН 1979 г. в условиях перехода к рынку дискриминационными стали многие положения гл. XI "Труд женщин" КЗоТ РФ. Приведем несколько примеров. Согласно ст. 162, полностью исключается возможность направления в командировку, привлечения к ночным, сверхурочным, работам и работам в выходные дни женщин, вышедших на работу до достижения ребенком трех лет⁶. В соответствии с буквой закона запрет действует даже вопреки желанию женщины. А ведь выходят на работу ранее достижения ребенком трехлетнего возраста чаще всего матери, не имеющие возможности не работать по материальным соображениям. И именно их закон делает наиболее неудобной и невыгодной рабочей силой для предпринимателей. Аналогично действует правило ст. 163 КЗоТ, по которому женщины, имеющие детей в возрасте 3-14 лет (детей-инвалидов до

⁵ Ведомости Съезда нар. депутатов и Верхов. Совета РФ. 1992. № 41. Ст. 2254.

⁶ Аналогичное правило сохранено и в опубликованном 26 ноября 1994 г. в "Российской газете" проекте Трудового кодекса РФ (ст. 106).

16 лет), могут привлекаться к сверхурочным работам или направляться в командировки лишь с их согласия.

Ряд положений КЗоТ РФ о льготах женщинам не подлежат критике: ими можно только гордиться. Но при одном непременном условии - при наличии разработанного и закрепленного в законе механизма их реализации. Иначе они превращаются в свою противоположность, дискриминируя всех женщин - как уже имеющих детей, так и могущих их иметь в будущем. Так, закон требует, чтобы беременным женщинам в соответствии с медицинскими заключениями снижались нормы выработки, предоставлялась более легкая и исключающая воздействие неблагоприятных производственных факторов работа с сохранением среднего заработка по прежней работе. Женщины, имеющие детей в возрасте до полутора лет, в случае невозможности выполнения прежней работы переводятся на другую работу с сохранением среднего заработка по прежней работе (ст. 164 КЗоТ). Добиться этого на государственном предприятии было не всегда просто. Значительное возрастание в России частного сектора экономики едва ли сделает такую задачу в перспективе более легко осуществимой.

То же относится и к весьма острому, особенно в условиях растущей безработицы, вопросу об обеспечении равных прав и равных возможностей мужчин и женщин при найме на работу. Помимо общих положений о недопустимости прямых или косвенных ограничений при приеме на работу в зависимости от ряда обстоятельств, не связанных с деловыми качествами работников, в том числе от пола, КЗоТ РФ содержит ст. 170 "Гарантии при приеме на работу и увольнении беременных женщин и женщин, имеющих детей". Согласно этой статье, запрещается отказывать женщинам в приеме на работу и снижать им заработную плату по мотивам, связанным с беременностью или наличием детей. О причинах отказа беременной женщине, а также женщине, имеющей ребенка в возрасте до трех лет (одинокой матери - ребенка в возрасте до 14 лет, а матери, имеющей ребенка-инвалида,- до 16 лет), администрация обязана сообщать в письменной форме. Такой отказ может быть обжалован в народный суд. Законом установлен также запрет увольнения тех же категорий работающих женщин, кроме случаев полной ликвидации предприятия, когда обязательно их трудоустройство на другой работе. Хотелось бы только знать, как обеспечить выполнение всех этих требований в условиях развала экономики и растущей безработицы "с женским лицом"?

Особенно острые проблемы возникают в России в переходный период в деле реализации требования Конвенции ООН 1979 г. об обеспечении государствами-участниками равных прав и равных возможностей мужчин и женщин на получение профессиональной подготовки и переподготовки и равного продвижения по работе. Как известно, в этом вопросе скрытая дискриминация женщин наблюдалась задолго до попыток перехода к рынку. Неслучайно не только в России, но и в целом по СССР, где женщины составляли большинство среди специалистов с высшим и - средним специальным образованием (61%), их число по мере продвижения по ступеням иерархической служебной лестницы неизменно сокращалось. Сокращается оно и теперь. Даже в системе образования, где женщины составляют две трети от общего числа учителей, среди директоров средних школ лишь около 40% женщин. До последних преобразований в экономике доля женщин среди первых руководителей народного хозяйства России составляла 6,5 %⁷. Между тем, по имеющимся в Международной организации труда (МОТ) оценкам, оптимальным для развития национальной экономики и общества в целом является положение, когда доля женщин-руководителей превышает 30%⁸.

Сказанное в основном касается фактического неравенства женщин-служащих с мужчинами в труде. Еще более острые проблемы связаны с трудом женщин-работниц. В промышленности, сельском хозяйстве и строительстве велико число женщин, занятых малоквалифицированным трудом. В ряде отраслей разрыв в уровне квалификации мужчин и женщин достигает в среднем двух-трех разрядов.

Стоит ли в этих условиях удивляться тому, что эксперты МОТ, проводившие анализ фактического состояния и прогнозных оценок проблем занятости на российских предприятиях, констатировали факты дискриминации и "должностной сегрегации" женщин в процессе профессионального переобучения: по сравнению с мужчинами женщины "сильно ограничены определенным кругом работ и должностями с низким статусом, малыми возможностями продвижения по службе и низким доходом (в среднем 88,6% от зарплаты мужчин)". Это неравенство особенно заметно на акционированных частных и совместных с иностранным капиталом предприятиях, число которых постоянно увеличивается⁹.

К изложенному следует добавить систематическое нарушение на предприятиях норм по охране труда женщин, неприспособленность станочного оборудования к особенностям женского организма, недостаточную активность в этом вопросе профсоюзов, женских и правозащитных организаций и т. д.

Нуждается в существенной корректировке с учетом существующих, особенно в переходный период, реалий все российское законодательство о труде женщин. Правовой статус женщин в сфере труда должен, сохраняя их льготы, обусловленные физиологическими особенностями, вместе с тем гарантировать женщинам, желающим трудиться на производстве, необходимую конкурентоспособность в условиях все возрастающей безработицы. Следует также разработать специальный механизм реализации требова

⁷ Вестн. статистики. 1990. № 1. С. 49-51.

⁸ См.: Дуччи М. А. К справедливому распределению ролей//Трудовой мир 1993. №2. С. 2.

⁹ См.: Худякова Т. Женщины как объект "профессиональной сегрегации"// Известия. 1992. 18 дек

ний закона, ориентированный (чего пока нет) на необходимость соблюдения Конвенции ООН 1979 г. "О ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин" не только в нормах законодательства, т. е. в документах, но и на практике, в реальной жизни. При этом целесообразно использовать опыт законодательства, а также его применения в других странах, в частности в ФРГ, где с 1980 г. действует Закон о равном отношении к мужчинам и женщинам в сфере труда¹⁰.

Не должна быть упущена и такая важная составляющая закрепленного в Конвенции ООН 1979 г. принципа равных прав и равных возможностей мужчин и женщин, как принятие на себя государствами-участниками обязанности поощрять предоставление населению необходимых дополнительных услуг, с тем чтобы позволить родителям совмещать выполнение семейных обязанностей с трудовой деятельностью и участием в общественной жизни, в частности посредством создания и расширения сети учреждений по уходу за детьми (ст. 11). Пока в этом вопросе, развитие ситуации в России движется семимильными шагами, но, к сожалению, в прямо противоположном направлении. Представляется, что поиску оптимального объема гарантий и льгот, предоставляемых государством женщинам и мужчинам в связи с уходом за детьми и их воспитанием, могло бы способствовать присоединение страны к Конвенции МОТ № 156 "О равном обращении и равных возможностях для трудящихся мужчин и женщин: трудящиеся с семейными обязанностями" (1981 г.).

Однако, как бы ни выравнивал закон права и обязанности отцов и матерей, а соответственно и их льготы по уходу за детьми и их воспитанию, реализовывать их в большинстве случаев, особенно в переходный период, все равно будут женщины. Если сюда добавить безусловно нуждающиеся в сохранении льготы женщинам по беременности, родам и кормлению ребенка, о чем говорилось выше, становится ясно, что одной оптимизацией норм законодательства о труде женщин достичь, хотя бы приблизительно, равной конкурентоспособности мужчин и женщин на рынке труда едва ли удастся. Добиться этого можно лишь подключая действие норм финансового и налогового законодательства, т. е. создавая предприятиям-работодателям такие экономические условия, при которых фактор пола или наличия детей не являлся бы априорно позитивным или негативным. Предложения такого рода, правда, в условиях, когда страна еще не делала реальных попыток перехода к рыночным отношениям, уже делались в литературе.¹¹

Далее...