Утверждая, что с развитием рыночной экономики население становится более подвижным, миграции, в том числе, зарубежные, активизируются, мы имеем в виду общую закономерность. Конкретные же формы ее проявления в жизни показывают, что на начальном этапе реформ, в период массового обнищания населения миграция, наоборот, сдерживается или развивается медленно.

Однако деньги - это не все. Даже тем, у кого они есть, трудно реализовать идею выезда за рубеж из-за информационного вакуума, отсутствия надежных институтов третьего сектора, боязни оказаться в трудном положении без защиты. Поэтому к объективной и объяснимой отчужденности российских граждан от западных норм жизни и поведения добавляется еще страх быть обманутым.

В массовом же сознании "запрет на заграницу" тоталитарного времени и невозможность практического осуществления этой идеи сегодня отражается практически одинаково, а именно сохранением стереотипа "заграница - это для избранных".

Однако вселяет надежду то, что этот стереотип мало-помалу подтачивается теми процессами, о которых говорилось выше. В Москве этот процесс заметнее, миграции становятся более массовыми, что тут же отражается в общественном сознании, формируя представление о выезде за рубеж как об одной из реальных стратегий поведения.

Этот раздел посвящен возможностям трудовой миграции, то есть временному выезду в другие регионы России или за рубеж для работы. Мобильность населения, связанная с трудовыми мотивами - важный фактор развития современного рынка труда во всем мире. Этот фактор мог бы играть немалую роль в России в условиях крайне неравномерного развития локальных рынков. В настоящее время эта мобильность низка в связи с повсеместным экономическим кризисом и падением производства, неразвитостью рынков недвижимости и капитала, кредитной системы, плохим информационным обеспечением. Это объективная картина.

Все это приводит к тому, что население остается приверженным традиционной модели "Где родился, там и пригодился". Это состояние консервируется также пассивностью общественных институтов. Служба трудоустройства, например, практически ограничивает свою деятельность рамками города и области.

Что касается появившейся в последние годы возможности выезда за рубеж "на заработки" по достаточно широкому кругу массовых профессий, то пока это стало реальностью лишь в Москве и в нескольких крупных городах России. Абсолютное большинство жителей Рыбинска о таких возможностях либо никогда не слышали, либо знают из газет, что это "опасно и, как правило, плохо кончается".

Из интервью: "Только в газете "Караван" я читала, что в Голландии предлагали высокооплачиваемую работу: за коровами ходить. Я, например, в это не поверю никогда." (Случай 4)

Таким образом, если женщины или молодые девушки г.Рыбинска (например, выпускники языковых спецшкол) хотят выехать поработать временно за рубеж, они не знают как это организовать. Им надо обращаться в Москву, но в первую очередь, о такой возможности надо знать. Информации же на этот счет в Рыбинске крайне мало и в основном негативного характера. СМИ в данном случае выполняют задачу не информирования, а запугивания, способствуя воспроизведению модели "немиграции".

Особенно опасным путь миграции рисуется именно для женщин. И объективно это правильно: именно женская миграция связана с комплексом специфических проблем, таких как насилие, сексуальная эксплуатация, вовлечение в проституцию женщин-мигрантов. И все-таки ситуация, когда людей запугивают опасностями миграции при отсутствии достоверной информации о реальных и безопасных способах выезда, сковывает и так низкую миграционную активность.

Кроме нехватки информации и предоставляемых обществом возможностей развитие новых моделей поведения у женщин тормозится стереотипами сознания и российского менталитета, которые зачастую носят гендерный характер.

Ответ: "Ну если мужик хороший зачем же его отпускать, если уж такая нужда настанет, ну уж без масла тогда булочку, но вместе." (Случай 2)

В приведенной выдержке из интервью с молодой женщиной в концентрированном виде содержится сразу несколько распространенных стереотипов. Во-первых, это - сознательное воспроизведение жесткого ролевого распределения в семье, где женщине отводится роль добропорядочной содержанки, завхоза-распорядителя или домработницы (в зависимости от обстоятельств). Используя современный язык, это - роль более или менее продвинутого softwear. А мужчине - на первый взгляд более престижная, а на деле столь же убогая роль то ли кормильца, то ли хозяина, то ли "пользователя".

Во-вторых, это - связанная с материальной несамостоятельностью, но утвердившаяся в сознании женщины и существующая независимо от нее, боязнь потерять мужа и остаться одной. Эти стереотипы пагубны как для женщины так и для мужчины, ограничивая активность, личностную самостоятельность обоих, вводя их самосознание в жесткие рамки заранее заданной схемы, воспроизводя отношения тотального контроля и недоверия внутри семьи.

Коммерческая деятельность, связанная с челночными перемещениями внутри страны и за рубеж, это - новый социально-экономический феномен, получивший небывалый размах в современной России.

Оценить масштабы этого явления как в стране в целом, так и в отдельном городе трудно. Однако бесспорно, что оно оказывает огромное воздействие на жизнь людей, как вовлеченных в челночную деятельность, так и других - являющихся потребителями предлагаемых товаров.

Отношение специалистов к этой деятельности неоднозначное. Городским властям, похоже, челноки доставляют больше хлопот, чем прибыли. Однако в последнее время начинает преобладать рациональный подход: если услугами челноков пользуются, значит это людям нужно.

На деятельность челноков, бесспорно, существует общественный спрос, потому что они в основном обслуживают потребности небогатого населения, составляющего большинство в современном обществе. Бедные же практически все покупают на рынках у челноков. Вряд ли можно считать социальную роль такой "самозанятости" негативной, тем более, что сам режим исключил этих людей из производительной сферы. Обеспечивая определенный уровень жизни себе с помощью своей активности и предприимчивости, они также помогают выжить миллионам бедных россиян, в том числе, тем самым социально незащищенным группам, которым тщетно пытается помочь государство. Оригинальный, о по-моему справедливый, взгляд на эту проблему был высказан В.М.Садчиковым (см. список интервью) на семинаре, организованном в Рыбинске нашей группой исследователей и представителями администрации города:

Справедливо здесь, на мой взгляд, то, что часть челноков или мелких торговцев в таких городах, как Рыбинск это существенный слой среднего класса, другая же их часть - потенциальный резерв для его пополнения.

Огромное число женщин, вовлеченных в данную сферу в качестве продавцов, перевозчиков, посредников и т.п., говорит о том, что челночная деятельность это тот вид предпринимательства, который наиболее быстро "принял" женщину и дал ей шанс - во многих случаях единственный - добиться успеха.

Ответ: "Куда я кроме базара пойду?" (Случай 10)

Во многих случаях речь идет даже не об успехе, а о способе выживания.

Существует в этой сфере и семейный бизнес. Уже сложилось определенное гендерное разделение труда в семьях, занимающихся челночным бизнесом. Жены чаще всего работают продавцами, а мужья - налаживанием торговых связей и транспортировкой товаров. Нетрудно заметить, что это разделение труда сформировалось под влиянием традиционного разделения гендерных ролей, где мужчина функционирует в открытой социальной системе, а женщина - в приватной сфере или в ограниченном социальном пространстве.

Учебная миграция - серьезная проблема для Рыбинска, как и многих других городов России. Образовательных возможностей на месте не так уж много: всего несколько учебных заведений в основном технического профиля. Чтобы получить высшее образование, многие выпускники школ должны уезжать в другие города. По оценкам, этот вид миграционной активности также сворачивается. Причины - экономические: жизнь в больших городах дороже, стипендии - нищенские, возможностей помогать у родителей нет, платное обучение практически недоступно.

Однако что касается падения престижа образования, мнения экспертов более оптимистические. Е.П. Порозова, которая ведет в Рыбинске школу молодых журналистов, рассказывает:

Как узнать о возможностях обучения в других городах? Недостаток информации, о котором мы говорили в применение к трудовой миграции, ощущается и в области учебной миграции. В основном выезд на учебу осуществляется по опыту прошлых лет. Традиционные города выезда - Москва, Ярославль, Петербург. Но есть и другие города, где легче поступить в ВУЗ, чем в Москве Но по этим городам нет информации.

Чтобы наладить это дело достаточно одного специализированного консультационного центра на весь Рыбинск. Он должен поддерживать связи с образовательными организациями в разных регионах и предоставлять информацию выпускникам рыбинских школ о возможностях дальнейшего обучения. И возможностей у молодежи стало бы намного больше.

Отсутствие настоятельного спроса со стороны населения на услуги, связанные с развитием миграционной активности, и отсутствие инициативы по организации предложения этих услуг со стороны государственных организаций или частных предпринимателей, порождает замкнутый круг. В конечном итоге это приводит к консервации моделей поведения, отражающих социальную и миграционную пассивность.

Идеология прав человека составляет фундамент той либеральной традиции, в русле которой развивается современное западное общество и которая играет сегодня роль одной из моделей глобализации мира. Россия тяготеет к интеграции в эту либеральную модель организации социума. Такая интеграция предполагает ряд кардинальных общественных трансформаций. Это построение общества, основанного на осознании людьми их индивидуальных прав и свобод, на формировании индивидуальных жизненных стратегий, не противоречащих вектору общественного развития. От успеха этих трансформаций будет зависеть возможность самой интеграции. Однако скорого успеха ожидать, вероятно, не приходится.

Сегодня в России мы не имеем того вектора общественного развития, на который могут ориентироваться индивидуальные стратегии населения. Пока государство этого вектора не выработает будет продолжаться социальная дезориентация. В условиях социального кризиса, когда старые идентичности разрушены, а новые (либерально-демократические) не созданы, правосознание практически не участвует в самоидентификации и формировании поведения.

Этот вывод относится если не ко всем, то ко многим областям прав человека, в первую очередь к области гражданских и социально-политических прав. Что касается, права на свободное передвижение, то его осознание и реализация женщинами наталкиваются на три мощные "стены". Первая "стена" это - те новые экономические и социальные технологии, которые выбили население из нормального жизненного контекста и спровоцировали социальный стресс. Вторая "стена" - воспроизводство традиционных гендерных моделей в новом обществе, накладывающих на женщину новые обязательства в приватной сфере, тем самым воспроизводя ее отчуждение от открытой социальности. Третья "стена" это - абсолютный вакуум в области институтов среднего уровня, обеспечивающих и облегчающих миграционные перемещения и способствующих распространению модели миграции в обществе.

И все же хочется надеяться, что понимание миграции как реализации права на свободное передвижение медленно, но верно входит в нашу жизнь. В России с ее традициями центризма эти процессы сегодня более заметны в столицах и крупных городах. Это понимание миграции пробивает себе дорогу в новом обществе как социальная инновация. При этом ей приходится преодолевать как традиционные барьеры и устойчивые стереотипы (что нормально), так и уже этим новым обществом возведенные преграды (что неестественно и ненормально). Развитие этого нового понимания миграции как активного фактора социальной мобильности в дальнейшем будет способствовать включению миграции в сферу жизненного выбора, распространению новых моделей миграционного поведения и новых институтов для реализации этих моделей.

Библиография

1. Васильева, Т.С. "Основы качественного исследования: обоснованная теория"// в "Методология и методы социологических исследований (итоги работы поисковых проектов 1992-1996гг.)"
2. Зайончковская, Ж. Возможно ли организовать переселение на Дальний Восток? "Миграция", N 3, 1997
3. Красинец, Е.С. Международная миграция населения в России в условиях перехода к рынку. М., 1997
4. Тюрюканова, Елена. Женщины в поисках работы за рубежом: трудовая миграция женщин из России // Материалы 1 летней школы по гендерным исследованиям, МЦГИ, М., 1997
5. Afshar, Haleh (ed.). Women, Work, and Ideology in the Third World. Tavistock publications, 1985
6. Castro, Mary Garcia. "Mary" and "Eve's" Social Reproduction in the "Big Apple": Colombian Voices. New York University, 1982
7. Chant, Sylvia (ed.). Gender and Migration in Developing Countries, London,1992
8. Miller, Linda. Gender and International Labour Migration: a Networks Approach. Social Justice, Fall 1996, v23, n3, p38(16).
9. Morokvasic, Mirjana. Women in Migration: Beyond the Redsuctionist Outlook. In Annie Phizacklea (ed.), One Way Ticket: Migration and Female Labour. London, 1983
10. Nash, June and Safa, Helen "Sex and Class in Latin America", New York, 1976
11. The Human Rights Watch Global Report on Women's Human Rights, USA, 1995
12. Zlotnik, Hania. Women as Migrants and Workers in Developing Countries. UN, 1995.