Неудовлетворенность участием мужа в воспитании детей у женщин выше (29,7%), чем соответствующий показатель самооценки мужчин (24%) При этом женщины считают, что доля участия мужчин в воспитании детей и уходе за ними составляет 56%, тогда как мужчины оценивают свой вклад значительно скромнее (в среднем, 23,9%). В то же время, мужчины более удовлетворены собой в этом отношении, чем женщины - ими как участниками воспитания детей и ухода за ними.

Причины этих несовпадений во мнениях, чреватых конфликтами в реальной семейной жизни, связаны с особенностью гендерных отношений в России (более подробно об этом в предыдущей главе), которая проявляется прежде всего в том, что "женский" и "мужской" миры все еще достаточно жестко отделены друг от друга, хотя давно прошли те времена, когда дома делились на "женскую" и "мужскую" половины В соответствии с этим воспитание детей, особенно маленьких, и уход за ними считается почти исключительно женским делом, хотя такая установка уже вступает в противоречие с моделью воспитания, характерной для современной городской российской семьи.

Согласно ответам наших респондентов, до достижения трех лет ребенок должен находиться рядом с матерью - так считают более 90% респондентов во всех трех группах. При этом, естественно, незамужние матери составили большинство среди тех, кто считает, что "ребенок младше трех лет может посещать ясли" (с этим согласны 42 4% незамужних матерей против 20,7% замужних женщин и 26,2% мужчин) и большинство среди тех, кто считает, что детям до трех лет "полезно приобрести опыт общения в детской группе (с этим согласны 56 6% незамужних матерей против 35,7% замужних женщин и 43,3% мужчин)

Большинство замужних матерей предпочитают, чтобы им помогала бабушка (собственная мать, а не свекровь) и отец ребенка при участии детского сада, где ребенку хорошо проводить полдня.

Большинство незамужних матерей тоже предпочитают помощь собственной матери (в значительно большей степени, чем замужние матери), группы детского сада (или яслей) на полдня и отца ребенка.

Мужчины полагают, что основную нагрузку должна нести мать при участии детской группы на полдня и некоторой помощи отца ребенка. Они явно против активного участия бабушек в воспитании и уходе за ребенком, боясь, вероятно, их вмешательства в жизнь семьи.

"Модель" воспитания детей дошкольного возраста, включая тех кто старше трех лет, представлена в результатах таблицы VI.5.

Когда респондентам предложили вспомнить, как распределялись обязанности по уходу за ребенком в ближайший вторник, оказалось, что в России за ребенком ухаживала мать, он посещал детский сад. В уходе принимал участие отец ребенка и, в последнюю очередь, бабушка.

таблица VI.5. Средняя продолжительность ухода за ребенком в ближайший вторник (часы), (в %)

таблица VI.6. Средняя продолжительность ухода за ребенком в ближайший вторник (в часах). Ответы отцов (о.) и замужних матерей (м.) (в %)

В семьях незамужних респонденток обязанности распределялись между детским садом и матерью при участии бабушки.

Мужчины утверждают, что обязанности разделялись между детским садом, матерью ребенка, бабушкой и при его участии.

Таким образом, центральным звеном в воспитании и уходе за ребенком во всех трех группах оказывается звено "мать - детский сад (ясли)". Роль детского сада особенно велика в неполных семьях. Роль бабушки, которую иногда представляют как главного воспитателя в современной городской российской семье, оказалась преувеличенной. В более чем половине случаев она вообще не участвует в воспитании детей. В связи с этим возрастает роль отца, но она несопоставима с материнской и с той ролью, которую играет общественное воспитание детей.

Сравним этот результат с результатами, полученными в других странах (таблица VI.6.).

Мы видим, что роль "центрального звена" в уходе за ребенком в Западной Германии играет мать. Детский сад стоит на втором месте, но его значение несопоставимо с ролью матери. Во всех постсоциалистических странах, напротив, детский сад - "главный воспитатель": ребенок проводит, в среднем, в детском саду на один час больше, чем с матерью.

Характерно также то, что в России, Польше и Венгрии мужчины-респонденты "завышают" участие отца в воспитании по сравнению с женщинами-респондентками. В обеих Германиях ответы оказались более согласованы. Вместе с тем, в Западной Германии - самая большая разница между временем, которое проводят с ребенком мать и отец (4 часа).

Наконец, в свете сравнительных данных оказалось, что в России несколько выше, чем в других странах, роль бабушки в уходе и воспитании ребенка. Особенно это подчеркивают отцы.

Таким образом, Россия оказалась ближе всего к Западной Германии по роли матери в воспитании, но отличается от остальных, в особенности по ответам мужчин, преобладанием роли детского сада и бабушки в воспитании. Характерно также то, что российские мужчины и женщины более всего не согласны в оценке роли отца в воспитании:

мужчины "завышают" долю своего участия, а женщины ее "занижают". Отметим также, что в обеих Германиях ответы мужчин и женщин отличаются самой большой согласованностью, но оценка доли участия матери и в воспитании детей - диаметрально противоположна: ее отмечают как самую высокую западные немцы и как самую низкую восточные. За этим стоит разница в моделях образа жизни семьи - где женщина, имеющая ребенка-дошкольника, в основном, занята дома (Западная Германия) и где женщина работает вне дома, используя систему общественного воспитания детей (Восточная Германия). Характерно, что мужчины в Западной Германии, если исходить из ответов отцов и матерей, тем не менее проводят с ребенком больше времени, чем мужчины в Восточной Германии.

Поскольку, как показывают наши данные, детский сад в наибольшей степени используется в постсоциалистических странах - и прежде всего в России, - обратимся к оценкам его достоинств и недостатков, данным родителями дошкольников.

Итак, наименее критичными к детским садам оказались замужние женщины, наиболее - незамужние матери. Мужчины занимают среднюю позицию. Основные упреки всех респондентов связаны с тем, что в детских садах слишком большие группы, с недостатком мест в них и с трудностями, связанными с устройством ребенка в детский сад. Это свидетельствует о том, что в период, когда еще функционировала прежняя, оставшаяся от СССР система общественного воспитания детей, был тем не менее явно ощутим недостаток детских учреждений.

Не случайно, две трети респондентов во всех группах считают необходимым развитие сети частных детских садов и школ, надеясь, очевидно, что, не отменяя систему государственного воспитания и ухода за детьми, "частный сектор воспитания" поддержит ее и создаст для родителей возможность выбора. При этом сравнительные данные показывают, что в России, Западной Германии и Польше высказывается наибольший энтузиазм в отношении частных детских садов, который совершенно не характерен для Восточной Германии и особенно Венгрии. В то же время, хотя оценки российскими родителями детских садов были наиболее критическими, именно они - значительно чаще, чем респонденты из

таблица VI.7. Оценка российскими респондентами государственных детских учреждений учреждений (детских садов и яслей): что не устраивает респондентов (в % к числу ответивших)

других стран - утверждали, что сокращение численности детских садов и рост оплаты за содержание ребенка, для них "были бы очень тяжелы" (72% российских ответов против 64% западногерманских и 17% венгерских). Нельзя не отметить при этом, что существовавшую в 1991 году оплату за содержание ребенка в детском учреждении 70% российских респондентов не считали для себя обременительной.

Таким образом, дешевизна и относительная доступность детских садов и яслей являлась серьезным преимуществом еще сохранявшейся в конце 1991 года системы общественного воспитания детей, роль которой, несмотря на все ее недостатки, воспринималась как жизненно необходимая родителям ребенка-дошкольника.

Отношение к детским садам говорит как о том, что нормой для российских респондентов - и респондентов в постсоциалистических странах и даже Западной Германии - стало то, что мать ребенка-дошкольника является работающей женщиной, так и о том, что столь же значимой нормой стала помощь общества в воспитании дошкольников.

Особенности положения женщин в России середины 90-х годов, по мнению отечественных исследователей, описываются, в основном, в русле ретроспективной тенденции "патриархатного Ренессанса". В современной российской социологической литературе существует даже несколько языковых клише, с помощью которых описывается позиция женщин на рынке труда и в семье. К ним можно отнести такие как "вытеснение женщин из производства" и "у безработицы женское лицо" (выражение возникло в последние два-три года в связи с тем, что женщины значительно преобладают в составе безработных), "двойная занятость" (речь идет о трудностях совмещения профессиональной и семейной ролей), "возвращение женщины в семью" (суть идеологии и политики "патриархатного Ренессанса"), "гендерная асимметрия" (синоним отношений власти, в которых женщины являются "управляемыми"). С помощью этих широко распространенных не только в научной литературе, но и в массмедиа стереотипов раскрывается феномен профессиональной дискриминации по признаку пола, о которой в Советские времена или не говорили вообще, или говорили полунамеками.

Это "движение вспять" имеет в России глубокие корни, связанные с обнаруженными, в том числе и в сравнительном Европейским исследовании, особенностями гендерных отношений и с глубокой противоречивостью "традиционалистского" сознания самих женщин, выросших в стране, где на протяжении нескольких поколений женщины работали в общественном производстве и роль домохозяйки была сведена к минимуму, но сохранилось предубежденное отношение к женщинам, пытающимся утвердить себя в нетрадиционных для них ролях.

Интервьюирование и анкетные опросы небольших групп респонденток, представлявших разные группы реформирующегося российского общества, проведенное нами в 1992-1994 годах в Москве, показало развитие уже обнаруженных нами в основном исследовании тенденций и выявило некоторые характерные черты нового опыта российских женщин. Вместе с тем, в исследовании ставилась задача выяснить, какие стратегии поведения избирают семьи с целью преодоления социально-экономического кризиса.

Понятие "семейная стратегия" все шире используется в современной фамилистике. В отличие от понятия "тип семьи" это понятие акцентирует внимание на механизмах формирования и воспроизводства поведения семьи в различных сферах жизнедеятельности и различных ситуациях.

Так, выделяют стратегии семьи в осуществлении хозяйственной, репродуктивной и культурной функций; стратегии, направленные на выживание; стратегии, направленные на преодоление кризиса, как внешнего по отношении к семье (например, экономического, социально-культурного), так и внутрисемейного (например, связанного с переходом на новый этап жизненного цикла семьи или с кризисом внутрисемейных отношений). Различают также стратегии, характерные для семей с одним и с двумя работающими супругами, для неполной семьи, для семей, принадлежащих к разным социальным группам.

Как уже показало европейское сравнительное исследование, в настоящее время в России и других постсоциалистических странах происходит кризис семьи с двумя кормильцами и с двумя небольшими, примерно равными доходами. Одновременно с этим происходит процесс "ухода" людей в частную жизнь - причем для одних это является признаком "нормализации" жизни, обретения уюта и комфорта, а для других - единственным способом и результатом выживания в условиях кризиса.

Согласно данным опроса, проведенного в конце 1993 года в ИСЭПН РАН в восьми регионах России, 51% респондентов ответили, что в последнее время они стремятся уделять больше времени семье и детям. По данным ВЦИОМ за четыре года (с 1990 по 1994) снизилась частота внесемейно-ориентированных занятий (посещение театров, ресторанов, политических митингов, встреч с друзьями вне дома), и напротив, интенсифицировалось домашнее времяпрепровождение. Так, по сравнению с 1990 годом россияне в среднем стали уделять саду и огороду в 1,13 раза больше времени. В два раза чаще, чем четыре года назад, в огороде стали работать мужчины до 30 лет и в 1,6 раза чаще женщины до 30 лет [40]. По данным того же исследования, "межличностная коммуникация ориентирована на дом ввиду отсутствия разветвленной инфраструктуры досуга, дороговизны этого вида услуг, отсутствия средств, несформировавшейся культуры внедомового общения". В досуге женщин осталась значительной частота занятий с детьми, которая в 1,3 раза снизилась у мужчин. Общая тенденция состоит в том, что женщины все более "ориентируются на дом, семью, детей"; мужчины - "центробежно, из дома, на заработки, на друзей, на дело".

Таким образом, идет принципиальная перестройка образа жизни "семьи с двумя работающими вне дома супругами", связанная с адаптацией к реальности рыночного и при этом глубоко нестабильного общества. Гипотеза нашего исследования состояла в том, что основной семейной стратегией в данный период времени становится стратегия выживания. Она осуществляется в разных формах и концентрируется на семейно-ориентированном образе жизни, предполагающем принятие как мужчинами, так и женщинами традиционных ролей.

В связи с этим мы выбрали в качестве объекта исследования, во первых, мужчин и женщин, имеющих семью, которая в наибольшей степени соответствует "типичной" городской семье прошлого (два работающих в государственном секторе супруга и ребенок, находящийся на их иждивении); во-вторых, женщин, потерявших работу и пришедших в поисках ее на биржу труда, наконец, жен "новых русских" бизнесменов. Таким образом, мы поставили задачу проанализировать, какие стратегии адаптации к новым условиям или преодоления кризиса используют женщины и городская семья, до недавнего времени "нормально" жившая на доход двух работающих супругов.

Исследование проводилось в два этапа: в конце 1992 - начале 1993 года был проведен анкетных опрос (анкета представляла собой сокращенный вариант анкеты Европейского исследования) замужних москвичек, имеющих детей дошкольного возраста (157 респонденток); осенью 1994 года был проведен анкетный опрос и интервьюирование мужчин и женщин - работников государственных предприятий (80 женщин и 20 мужчин) и интервьюирование безработных женщин на бирже труда (20 респонденток), анкетный опрос и интервьюирование и жен "новых русских" (60 респонденток) - интервьюирование двух последних групп респонденток проводилось летом 1993 года и осенью 1994 года.

Исследование (опрошено 157 замужних женщин), проведенное в Москве в конце 1992 - начале 1993 года "по следам" Европейского сравнительного исследования, имело целью определить как возможные направления изменений социальной адаптации семей с маленькими детьми, происшедших после первых радикальных реформ (например, либерализации цен), так и внимательно рассмотреть "авангардную" группу женщин - столичных жительниц, более высоко образованных (число женщин с высшим образованием превышает 50%), поэтому, вероятно, острее переживающих конфликт, связанный с нереализацией профессиональных амбиций, и, возможно, более инициативных и предприимчивых. В то же время, именно этот тип женщин-служащих, часто с высшим образованием, в первую очередь затрагивает возникшая безработица¹.

¹ Распределение опрошенных по социальным группам:

- рабочие - 8%;

- служащие без в/о - 28,6%;

- служащие с в/о - 47,9%;

- работники системы управления - 9%;

- другое - 6,5%.

Семьи с маленькими детьми являются одним из наиболее чувствительных к резким социально-экономическим изменениям контингентов населения. Работающая же женщина ощущает при этом дополнительный стресс как в своей материнской роли, так и в роли кормильца. Подавляющее большинство респонденток работали в госучреждениях и на государственных предприятиях - 65%, работники кооперативов, малых и совместных предприятий вместе составляли 17%.

Бюджет семей, по ответам женщин, складывался, в первую очередь, из зарплат их мужей, затем - их собственных, затем - различных приработков и "подработок" (около 30% считали это заметной статьей дохода), затем финансовой помощи родных, которой пользовались 19% семей с маленькими детьми.

Общий семейный доход 7-12 тыс. имело 29% семей; 12-17 тыс. - 25%. При этом особо выделялись явно "бедные" (до 7 тыс.) - 9% и явно "состоятельные" - 30% с доходом, превышающим 22 тыс. рублей на семью².

Различные пособия и компенсации играли существенную роль лишь в группах семей с общесемейным доходом до 12 тыс. Причем группа с относительно высоким общесемейным доходом "задается", главным образом, заработками мужей. (Интересно, что на вопрос о том, что они думают делать по поводу либерализации цен, 16% женщин ответило "ничего не думаю, пусть думает муж".)

Однако большинство опрошенных явно демонстрировали конфликт, связанный с необходимостью приспособления своего профессионального "я", с одной стороны, к семейной роли, с другой, к возросшему экономическому стрессу. Так, хотя большинство опрошенных подчеркивали желание расти профессионально, "делать карьеру" (57%), а твердое "нет" такой возможности говорили лишь 17%, лишь 6,5% включали предоставление возможности профессионального роста в число параметров "хорошей работы". Около 70% считали главным признаком хорошей работы большую зарплату, 52% считали наиболее важным, чтобы работа была интересной (во многих прошлых исследованиях на сходных выборках иерархия была обратной). Около 40% ценили, прежде всего, близость работы от дома и удобный график, что, конечно, отражает политику компромисса в сфере "работа-дом".

Нацеленность женщин на работу имеет отнюдь не только финансовый смысл, лишь 18% опрошенных москвичек (по данным сравнительного исследования в городах России 33%) согласились бы оставить работу³, если бы их заработки были компенсированы, лишь 14% согласны с тем, что быть домашней хозяйкой - привлекательный образ жизни, в то время как 47% опрошенных матерей согласны с тем, что

² Среднемесячная зарплата в РФ в 1992 г. составила 5995 рублей, в Москве - 5941 рубль. (Семья в России. Госкомстат России. 1996, с 107.)

³ 20% хотели бы и в этом случае продолжать работать полный рабочий день, 57% - неполный.

"сидя дома, женщина "от тоски лезет на стену"". При этом, отождествляясь, в первую очередь, с традиционной женской ролью, значительная часть опрошенных выражали стремление избегать конкуренции с мужчинами на рынке труда. Так, 34% женщин склонны признать, что если муж достаточно зарабатывает, а рабочих мест мало, то жена не должна претендовать на рабочее место, 44% полагают, что при условии равной квалификации предпочтение при найме на работу должно отдаваться мужчинам (если только женщина-конкурентка не одинокая мать), 49% женщин считают, что влияние женщин в профессиональной сфере не должно превышать 40%, а в политике 39% женщин хотели бы ограничить женское влияние 5-10% (мужское же, соответственно, должно, по их мнению, превышать 90%). Прерогатива женского влияния традиционно предписывается семье - 62% женщин считает, что в этой области их влияние должно превышать влияние мужчин, а по мнению 18% женщин, женское влияние в семье должно быть почти стопроцентным.

Понятно, что такого рода субъективное перераспределение ответственности за разные сферы социальной жизни между мужчинами и женщинами заставляет последних особенно остро чувствовать внешний стресс именно в сфере семейных ролей, не освобождая, впрочем, и от фрустрации в роли "кормильца" и "профессионала".

Так, значительна доля женщин, ответивших, что чувствуют себя "беспомощной и ненадежной матерью, когда дети болеют" (46%), а следующий ранг заняла позиция "когда трудно с деньгами" (18%), что может говорить о том, что по крайней мере 1/5 опрошенных чувствует вину перед детьми и в роли "кормильца". При этом именно страх за будущее детей (51%) и за здоровье детей (33%) являются, по ответам женщин, тем основным, в чем отразились на их жизни недавние экономические и политические изменения. Это позволяет предположить, что чувство вины перед детьми и неадекватности в материнской роли для значительной части женщин возросли. К этому можно прибавить также тот факт, что многие женщины отмечают, что их мужья (32,5%) и они сами (26%) стали существенно меньше времени проводить в семье, т.к. вынуждены больше работать для дополнительного заработка или по другим причинам (например, чтобы сохранить рабочее место). 21% женщин испытывают, по их словам, "постоянное напряжение, не зная, как свести концы с концами".

Откуда семья в этих условиях ожидает помощи? Большинство женщин на момент опроса отмечало, что их бюджет вполне выдерживает затраты на государственные детские сады (частные детские сады не по карману 34%, неудобно расположены в 22% случаев), хотя при этом предпочтение им перед аналогичными частными учреждениями отдает лишь 5% опрошенных. В целом же на помощь государства надеется лишь 4% женщин, общественных организаций, в т.ч. профсоюзов и Союза женщин России, - неполных 3%, предпринимателя - 8%. Подавляющее большинство женщин рассчитывает прежде всего на своих мужей (73%), родителей (58%) и друзей (38%). Активная роль родственных и дружеских связей, кстати, не очень-то вяжется с экономической "вестернизацией" или, во всяком случае, с образом современного капитализма, а скорее напоминают вполне традиционную для периода стагнации установку на "асоциальную нишу выживания".

Желание профессиональной реализации в сочетании со стремлением больше зарабатывать и подрабатывать и возросшей родительской тревогой отражаются в ответах на вопрос о том, удалось ли опрошенным женщинам достичь равновесия между семьей и работой: лишь треть ответила утвердительно, 68% считают, что это не слишком хорошо удалось или не удалось вовсе, что значительно выше цифры, полученной в 1991 году. Кроме того, значительная часть опрошенных отмечают, что жертвуют собственными интересами и потребностями ради детей: так считает 37% матерей, и лишь 29% отмечают, что им удается сочетать собственные интересы и желания с интересами семьи.

Высокое напряжение, ощущаемое работающими матерями сразу во всех основных сферах жизни, сказывается на том, что несмотря на достаточно высокую оценку удовлетворенности браком (не удовлетворены 9%, удовлетворены не вполне - 27%, вполне удовлетворены - 63%), распределением домашней работы (удовлетворены - 62%) и межличностными отношениями с мужем (60-80% женщин довольны различными аспектами этих отношений) и детьми (70-80%), своей жизнью в целом в настоящий момент были удовлетворены лишь 26% опрошенных, 46% - жизнью не удовлетворены, затруднились дать определенный ответ 28%. Эти данные разительно отличаются от результатов опроса 1991 года (удовлетворены жизнью в целом были 42% женщин⁴, не удовлетворены 21%), и, хотя различия выборок не позволяют их реально сравнивать, тем не менее столь резкий контраст может отражать реальный тренд, тем более, что в целом различия далеко не столь существенны: считают, что станет еще тяжелее 50% женщин (60% в 1991 г.), что все развивается к лучшему, 26% (20% в 1991 г.). Наводит на размышление также тот факт, что прямая связь между уровнем удовлетворенности семейной жизнью и браком и удовлетворенности жизнью вообще, очевидная в исследовании 1991 года, в результатах данного опроса не прослеживается. Даже принимая во внимание особенности московской выборки пилотажного исследования по сравнению с российской полевого исследования, можно предполагать, что для определенных групп населения, возможно, более чувствительных к социальному контексту, семья в значительной мере утрачивает роль "амортизатора" социальных потрясений.

Однако, картина была бы неполной, если бы мы не отметили, что примерно на 1/5 опрошенных изменения последних лет сказались позитивно: 18% женщин считают, что они стали увереннее и самостоятельнее, 21% полагают, что им надо открывать собственное дело.

⁴ А ведь и тогда это была самая низкая доля по сравнению с другими странами.

Однако, такая уверенность в себе и чувство перспективы пока, кажется, удел сравнительно немногих.

Основные проблемы семьи с точки зрения опрошенных женщин:

- тяжело в моральном и материальном плане жить в обществе с резкой дифференциацией; сложности в общении; нехватка денег;

- мало денег; работать по специальности невозможно; жизнь принципиально изменилась;

- постоянный стресс;

- трудно жить материально: ощущение хождения по краю пропасти;

- постоянное беспокойство о будущем детей. Мужчины характеризуют проблемы семьи как:

- состояние нестабильности; угнетенность;

- невозможность жить на зарплату; необходимость делать "сверхусилия", чтобы содержать семью на хотя бы среднем уровне;

- постоянная нехватка денег.

Как видно, отпеты респондентов группируются вокруг материальной нестабильности семьи и переживания постоянной стрессовой ситуации. При этом мужчины подчеркивают возросшее чувство ответственности за обеспечение семьи, а женщины - усиливающееся беспокойство о будущем детей.

Половина респондентов жалуются ни то, что за последний год у них ухудшилось здоровье. У 40% резко ухудшилось положение с деньгами, 40% считают, что семья стала более замкнутой, и 30%, что она стала более сплоченной. У 20% ухудшились отношения с супругом, у 80% - отношения с детьми.

Как ответы на открытый вопрос, так и распределение ответов на вопрос о характере семейных проблем показывают, что кризис, прежде всего, повлиял на физическое и психологическое состояние людей.

Что касается материального положения опрошенных, то половина из них заявили, что "денег хватает на ежедневные расходы, но уже покупка одежды представляет трудности". 40% считают, что "пока хватает" на обычную жизнь, но не на "покупку вещей длительного пользования". 10% заявили, что "живут от зарплаты до зарплаты" и им часто приходится занимать деньги на самое необходимое.

В среднем на одного человека в семьях опрошенных, по их оценкам, тратится 120 тыс. рублей, в то время как для того чтобы "жить нормально", по их оценкам, надо иметь примерно 520 тыс. рублей на человека⁵.

Чтобы решить свои материальные проблемы, респонденты подрабатывали у себя на предприятии (70% опрошенных), выращивали продукты для семьи на огороде (60% опрошенных), экономили "абсолютно на всем" (50% опрощенных). Такие формы экономического поведения, как выращивание продуктов па продажу, предпринимательство, участие в акционировании, не использовались совсем. 20% респондентов иногда "торгуют товарами народного потребления".

Результаты показывают, что люди выбирают, в основном, способ пассивного приспособления к трудностям и не готовы всерьез осваивать сферу деловой активности. Они по-прежнему главным образом ориентируются на приработок к основной зарплате. Она может быть меньше приработка, но сохраняет за собой функцию обеспечения стабильности положения семьи. В то же время размер зарплаты (вместе с приработками) таков, что он может обеспечить лишь выживание семьи.

В сложившейся ситуации семья, как показывает опрос, опирается на свои внутренние ресурсы. Причем здесь существует различие "мужского" и "женского" сценариев.

Мужчины, как кажется, готовы взять роль кормильца: подавляющее большинство рассчитывают "сами на себя" и лишь четверо ждут поддержки от родителей и других родственников. Ни на государство, ни на предприятие, на котором работают, ни на общественные организации они не рассчитывают.

Для женщин главная сила, на которую они рассчитывают опереться, - муж (так считают 60% женщин). При этом половина женщин рассчитывают на самих себя, 30% на родителей и других родственников, 20% на друзей. 4% думают о помощи предприятия и столько же о помощи государства. Обращает на себя внимание то, что авторитет государства и общества а целом как гарантии социальной защиты упал почти до нулевой отметки.

Эти результаты, безусловно, указывают на то, что когда социальная политика по отношению к семье находится в кризисе, это усиливает недоверие к власти, способствует отчуждению от общества - ив конечном счете, увеличивает нагрузку на семью, которая в поисках выхода пытается использовать свои внутренние резервы. При этом достаточно широко используется поддержка со стороны родителей супругов и других родственников. Как уже отмечалось, они стоят на третьем месте среди тех, от кого респонденты ждут помощи в трудной ситуации. Никто из респондентов не разочаровался в последнее время в надежности родственников. 60% они оказывают моральную поддержку, 70% они

⁵ Средняя зарплата по РФ составила в 1994 г- 220351 рубль; средняя зарплата по Москве - 325532 рубля. (Семья в россии. Статистический сборник, Госкомстат России. 1996,с. 107.)

помогают материально, 40% - продуктами, 30% помогают родственникам сами, 40% заявили, что они и родственники "помогают друг другу зарабатывать деньги". При этом только 20% респондентов определенно считают, что "родственные связи окрепли".

Вероятно, родственная поддержка используется шире, чем раньше, но вместе с тем создание родственных объединений не является самостоятельной стратегией преодоления кризиса в семьях, члены которых не занимаются самостоятельным бизнесом. Основным резервом преодоления кризиса являются внутренние резервы нуклеарной семьи. Опираясь на них, замужние женщины и женатые мужчины формируют стратегии поведения, которые в соответствии с результатами опроса можно обозначить следующим образом:

"пусть думает муж" (предпочитают 25% респонденток);

"буду искать более денежную работу" (выбрали 25% респонденток);

"перекрутимся, будем экономить, продавать вещи" (15%);

"буду открывать свое дело" (6% респонденток);

16% ничего не хотят предпринимать в нынешней ситуации, поскольку "пока справляются", и 13% тоже не хотят ничего предпринимать, поскольку "находятся в растерянности".

Мужские стратегии: (ответы распределились практически поровну). "буду открывать свое дело";

"буду искать более денежную работу";

"перекрутимся, будем экономить".

Достаточно большая доля мужчин, предполагающих открыть собственное дело, говорит скорее о все более распространяющемся в обществе "нормативе" мужского успеха, чем об актуальной семейной стратегии, поскольку на вопрос "занимаетесь ли Вы сейчас предпринимательством" 40% респондентов (мужчин и женщин) ответили, что "не занимаются", а 60% тех и других ответили "хочу, но не знаю, как к этому подступиться".

Полученные результаты говорят, разумеется, не столько об удельном весе той или иной стратегии, сколько о тенденциях поведения семей в стремлении преодолеть кризисную ситуацию. Выявленное в исследовании различие "мужских" и "женских" стратегий показывает, что основным "новым", внутренним резервом, который пытается использовать семья, является традиционализация ее образа жизни: женщины концентрируются на доме, мужчины - на работе.

Подтверждением этому служат и результаты ответа на вопрос о предпочитаемом респондентками типе семьи. Интересно отметить, что тот же вопрос задавался нами в московском опросе в конце 1992 года. Тогда 33% респонденток выбрали в качестве идеала традиционную семью.

Далее...